— Он к нам приставлен был. По политической части.

— Че?

— Ну… каждый день собрания получасовые, долгий нудный гундеж про то, как мы все должны быть благодарны нашим славным лидерам, что утаивать даже часть добычи не есть хорошо и вообще спать надо меньше, думать надо меньше, а вот работать наоборот — надо как можно больше. Постоянно стучал на нас. Многим жизнь загубил. Я уже раз пять просил парней сдержаться и не удавить крысеныша.

— Почему?

— Сдохни он — меня бы сняли — просто ответил капитан, садясь первым и начиная резать отвратно выглядящий черный бугристый хвост — Уйди я… кого поставят на это корыто? Какую-нибудь прикормленную гниду из своих? Тогда работягам вообще житься не станет.

— Не хочешь за них отомстить? — лениво поинтересовался я.

— За кого? — удивленно выпучился Мульрос.

— За парней своих.

— Так они живы!

— Живы? — я глянул в иллюминатор, где выползшая на палубу похожая на разложившегося багрового червя тварь втягивала в себя голову Ланса — Ладно этот…

— Команду сняли три часа назад — буркнул капитан — Вместо них загнали на борт команду долбанных майлсов. Ну типа солдат здешних. Не элитных, конечно, те далековато. А эти просто охранники с Чернодра. Это третий прибрежный форпост в паре миль отсюда.

— Твоя команда сейчас там?

— В точку. Со мной только электрик и моторист отправились.

— Их не жалко?

— А чего их жалеть? Забаррикадировались себе в моторном отсеке и сидят, на нас через вон ту камеру поглядывая — капитан кивнул на насаженную жопой на бутылку пластиковую лягушку, закрепленную под потолком в углу.

— И слышат нас?

— Слышат.

— Тогда пусть топают сюда — усмехнулся я, втыкая вилку в пахнущей дерьмом и сильной химией мясо. Попробовав, выплюнул, смыл это дерьмо с языка глотком самогона и шагнул к рюкзаку — Угощу кое-чем повкусней. Есть копченый осьминог и вяленая рыбья жопа — большая.

— Я за такое… — шумно выдохнув, Мульрос опрокинул в себя стопку и закашлялся — М-мать твою… ось-к-ха-ног… осьми… к-ха… сука копченый! Живут же люди в Зоне! Послаще нашего!

— Так что там про появившуюся брешь? — едва заметно лязгнувший в моем голосе металл заставил капитана осечься, заодно излечив его от приступа кашля.