Глава 1

Шагая по узкой тропе, бегущей вдоль опушки перуанского тропического леса, Индиана Джонс остановился и тыльной стороной ладони вытер пот с небритого лица. Отросшая щетина не могла скрыть узкий шрам на его подбородке. Этот шрам, полученный давно, конечно же не украшал его. Впрочем, Индиана Джонс проводил мало времени перед зеркалом. Да и сейчас бритвенный прибор был бы лишней вещью в его снаряжении. Стоило ли тщательно бриться, чтобы затем умереть в джунглях?

Джонс посмотрел вдаль на горную вершину и остался доволен – он шел точно по выбранному маршруту. Он достаточно хорошо подготовился к путешествию. На нем была потертая коричневого цвета кожаная куртка, на ногах – прочные сапоги, на голове мягкая фетровая шляпа. Рубашка и штаны цвета хаки, подпоясанные тканым поясом, довершали его наряд. Кроме того, на нем был еще кожаный пояс, к которому были приторочены кобура с пистолетом и свернутая в кольцо ковбойская плеть. За спиной у него висел выгоревший на солнце зеленый рюкзак, в который он положил небольшой запас еды.

Хотя на первый взгляд он смахивал на сбившегося с пути ковбоя, Джонс был профессором университета и в свои тридцать шесть уже успел заслужить хорошую репутацию в археологии, которую он преподавал в колледже Маршалла в Коннектикуте. Друзья называли его Инди. Но едва ли можно было назвать друзьями тех семерых мужчин, что шли через джунгли за ним следом.

Двое из них, Сатипо и Барранка, были наняты им в качестве проводников в поселке Мачете возле реки, на которой совершил посадку его гидросамолет. К несчастью, эти два представителя местного сброда – про них в поселке говорили, что они воры, – владели фрагментом карты и знали дорогу к затерянному в джунглях храму воинов племени чачапойян. Впрочем, только простак заплатил бы за их услугу большой задаток. А Инди им не ныл. Конечно, он и сам нашел бы храм, но это отняло бы гораздо больше времени, да к тому же он точно знал, что один из охотников за сокровищами отправился туда раньше него.

Пятеро остальных, туземцы из племени кечуан, были наняты им в качестве носильщиков снаряжения археологической экспедиции. Они очень неохотно согласились пойти с ним, поскольку боялись проклятия, которое падало на головы тех, кто приближался к этому храму. В цветастых вязаных шапочках и в пончо, они вместе с двумя ослами замыкали шествие, неся снаряжение, провизию и питьевую воду.

Все это происходило осенью 1936 года. Несколькими неделями раньше Адольф Гитлер, фюрер нацистской партии Германии, открыл XI Олимпийские игры в Берлине. Инди они врезались в память, потому что американский легкоатлет Джесс Оуэнс выиграл аж четыре золотые медали. Перуанцам игры тоже были памятны, но по другой причине. Они пришли в негодование, когда узнали о результатах четверти финала олимпийского футбольного турнира. Команда Перу, победив команду Австрии со счетом 4:2 в дополнительное время, была вынуждена покинуть турнир, поскольку Олимпийский комитет признал жалобу австрийцев на грубую игру справедливой и назначил переигровку.

Сатипо и Барранка тоже почувствовали себя оскорбленными, когда президент Перу заявил, что «коварное решение Берлина» лишило перуанскую футбольную команду победы и позволило австрийцам получить серебряные медали. И теперь они считали себя вправе повысить национальный престиж, присвоив себе сокровища, которые они, быть может, найдут.

Команда Инди пробиралась через джунгли. Вскоре они оказались в такой чащобе, что вынуждены были оставить ослов. Сатипо любезно согласился взвалить на спину мешок с провизией, но Барранка наотрез отказался нести что-либо, помимо тяжелого пистолета в кобуре, прикрепленной к его поясу.

Инди почувствовал усталость. Ему хотелось есть. Но с его людьми надо было держать ухо востро. Разумеется, ни под каким видом Инди не стал бы им доверять. Поэтому, хоть Инди и не ожидал, что кто-то из них заорет благим матом, но когда это случилось, он и глазом не повел.

Кричал один из носильщиков. Раздвигая ветви, он вдруг напоролся на уставившееся па него каменное чудовище с раскрытой пастью. С криком напуганные птицы поднялись вверх. Все носильщики бросились прочь из леса вслед за тем, кто кричал.

Ни Инди, ни двое его проводников далее не попытались их остановить. Не обращая внимания на потревоженных птиц, летавших вокруг статуи, Инди достал из кармана клочок пергамента и стал рассматривать его. Он ничего не рассказал о нем проводникам, но по их молчанию понял, что они догадались.

«Если карта верна, – подумал Инди, – к востоку от этого места должен быть ручей». Сунув карту в карман, он повернул налево и пошел прочь от чудовища. Сатипо и Барранка последовали за ним.

Они быстро нашли ручей и перешли его вброд. По ту сторону ручья лес стал гуще. Под пологом из ветвей и листьев было почти темно и, если бы не пробивавшееся сквозь густую листву солнце, можно было подумать, что уже вечер. Надвинув шляпу па глаза, чтобы яркие лучи не слепили его, Инди искал на деревьях хоть какой-нибудь знак, подтверждающий, что он на верном пути.

Вдруг он увидел копье, вонзенное в ствол высокого дерева. Осторожно покачивая тонкое древко из стороны в сторону, Инди вытащил его. Прикоснувшись пальцами к его острию и почувствовав, что оно смазано каким-то липким веществом, он отбросил его в сторону и пошел дальше.

Проводники, внимательно наблюдавшие за его действиями, бросились к тому месту, где он нашел копье. Подняв его, Сати- по с дрожью в голосе сказал:

– Люди племени ховитос где-то рядом. – Потом он потрогал острие и лизнул палец. – Яд совсем свежий. Его намазали дня три назад. – Сатипо посмотрел в сторону, откуда они пришли, и добавил: – Они идут следом.

Баранка выхватил у него из рук копье и стал внимательно его рассматривать.

– Если бы они знали, что мы здесь, они давно бы нас прикончили, – сказал он. Потом, бросив копье на землю, вместе с Сатипо поспешил за американцем.

Вскоре все трое подошли к откосу. Внизу протекла узкая и быстрая речка. Инди остановился и протянул к Сатипо руку, словно прося о чем-то. Тогда Сатипо вытащил из рваного кармана своих брюк клочок карты, которую он показывал Инди в поселке Мачете, и вручил ему. Засунув руку в карман, Инди вынул клочок пергамента и соединил оба фрагмента карты. Хотя ее края были оборваны, было понятно, что перед ним две части одной, и той же карты. Сатипо и Барранка, затаив дыхание, наблюдали за ним. Барранка кипел от злости. Сколько раз они заманивали в джунгли с помощью этой карты жадных искателей приключений, чтобы потом убить их и ограбить. Они и понятия не имели, что карта годится для чего-то еще. Теперь, когда оба клочка были соединены, путь к сокровищу им преграждал только американец.