На первый взгляд казалось, что Владимир Александрович и его последователи проглотили нанесенную им обиду. Но наш герой уже довольно неплохо разобрался в психологии местных обывателей. Они были медленные и делами, и мышлением. А то, что совершил Николай Александрович, совершенно диссонировало с тем, как он вел себя раньше. Этот поступок был шоком. А клан «любимого дядюшки» просто еще не успел осознать и как-то отреагировать. Слишком медленное прохождение импульсов по нервам этого «доисторического чудища». Что будет дальше, предсказать было несложно. И он не желал, чтобы союзные Владимиру Александровичу силы консолидировались и оформились во что-то единое и значимое.

Восстанут или нет – не ясно. Но это было и неважно. Довольно было и того, чтобы они встали грудью на пути важных шагов по спасению тонущего корабля империи… и, как следствие, Императора. Да, конечно, всегда можно сбежать в Латинскую Америку, прихватив золотой запас. Но просто так сдаваться наш герой не хотел. Как и договариваться с этими кадрами, потому что они хотели вернуть «славные времена Екатерины», то есть времена развитого феодализма, крепостного права и прочих «удивительных вещей», гарантированно ведущих Россию в могилу. А значит что? Правильно. Их нужно было и дальше последовательно провоцировать на решительные действия. Желательно опрометчивые. И каждый день промедления играл не в пользу Императора.

И он начал действовать с ходу, с пробуксовкой.

За минувшие с семейного совета полтора месяца Николай Александрович перетряхнул весь Совет министров и Государственный совет, заменив многих… очень многих. Выдвигая на ведущие позиции либо «старую гвардию» деда, либо молодых да борзых. Таких, что ему будут обязаны своим продвижением и карьерным ростом. Так, например, Посьета он заменил Витте. Но не просто так, а поставив ему испытательный срок и вполне конкретный KPI на это время. Справится? Станет министром. Нет? Желающих толпа.

Вместе с перестановками в аппарате управления империи Николай Александрович игрался с законами. То выпустит указ об отмене циркуляра «О кухаркиных детях». То отдаст распоряжение о подготовке к переходу на метрическую систему. То подпишет указ о разрешении женщинам поступать в высшие учебные заведения Российской империи на общих основаниях. То прикажет Витте начать приготовления к переходу русской железнодорожной колеи на европейский стандарт. То поднимет вопрос об отмене выкупных платежей, дабы облегчить положение крестьян – основного податного сословия, через что увеличить внутреннее потребление товаров и налоговые сборы в казну. То подпишет указ о запрете выдавать дворянам ссуды или иной помощи в Дворянском банке, ежели они не служили хотя бы десяти лет. А также поручит пересмотреть все дела о ссудах, залогах и долговых обязательствах дворян, ведущих слишком разгульную или бестолковую жизнь. Ну и так далее.

За эти полтора месяца наш герой выдал больше официальных бумажек, чем его предшественник за несколько лет. И среди них были не только простые законопроекты, указы, распоряжения или поручения. Нет. Встречались и достаточно сложные и труднопонимаемые. Так, например, 1 апреля Император подписал указ «О банках», в котором постарался как можно лучше переложить закон Гласса – Стиголла на реалии 1880-х годов. Оригинал-то вышел лишь в 1933 году и в США, но был очень важным шагом в борьбе с регулярными биржевыми кризисами и непрерывными банкротствами коммерческих банков. Этот закон разделял банки на инвестиционные и коммерческие, запрещая коммерческим заниматься инвестиционной деятельностью, ограничивая их права на операции с ценными бумагами и вводя обязательное страхование банковских вкладов. В свое время это позволило очень серьезно стабилизировать ситуацию в банковской сфере США, облегчив преодоление острой фазы Великой депрессии. Да и в дальнейшем немало помогало, вплоть до отмены закона в 1999 году, что довольно скоро спровоцировало серию потрясений вполне характерного толка.

Но не суть. Главное – законов было много. Большинство из них носили откровенно шокирующий характер для охранительно-реакционных и консервативных сил общества. Будучи пощечинами их «общественному вкусу» и их ожиданиям. А частью и ущемляя их интересы. В особенности великого князя Владимира Александровича и его ближайших сторонников.

Но все его усилия не помогали. Да, Императору доносили о том, как его честили почем зря эти люди, не сильно стесняясь слуг. Но дальше подобных поступков не заходили даже в обсуждениях.

– Парализованные уроды! – в сердцах воскликнул Николай Александрович, вышагивая по кабинету после прочтения очередного донесения. – Мерзавцы! Да как они смеют бездействовать?!

Еще немного покипев, он решился на последнюю проверку, пустив слухи, будто бы готовится арест великого князя Владимира Александровича по обвинению в хищениях. А вместе с ним – ряда офицеров-гвардейцев, уличенных в пособничестве. Если и после этого они не дернутся, то можно будет смело начать наводить среди них порядок посредством арестов и судов.

И вот, подождав, пока слухи дойдут до нужных ушей, Николай Александрович отдал распоряжение о подготовке срочного переезда в Гатчину, «дабы побыть в тишине и отдохнуть». После чего был отправлен большой десант из слуг Зимнего дворца и лейб-конвоя во главе с самим Шуваловым. Причем все – в дикой спешке. Что дало злым языкам повод шутить, будто «сей отрок бежит в папенькино имение, ища у призрака гатчинского затворника защитника от превратности судьбы». При себе же Император оставил только самых надежных.

Таким образом, буквально на несколько дней Зимний дворец остался почти без охраны. А вместе с тем и сам Император. Прекрасный шанс! Отличный шанс! Или сейчас, или никогда! Тем более – он сам боится! Это же всем «умным» людям и так стало очевидно. А кто сразу не понял – услышал перешептывания, пущенные с подачи Императора. В общем – ату его! Ату!..

Бум! Начали стучать напольные часы, отбивая одиннадцать. За окном было уже темно. Николай Александрович выхватил револьвер из поясной кобуры и крутанул барабан, проверяя легкость хода. Рядом – напряженные лица немногих бойцов лейб-конвоя, что им были оставлены подле себя. Самые верные из самых диких.

Быстрые шаги. Бесшумно открылась дверь.

– Ну что там?

– У Главного штаба стоят коляски с людьми. Есть верховые.

– Много?

– Не очень. Но это то, что на виду. Что за поворотом, не ясно.

– Тушите свет. Имитируем отход ко сну.

Часть бойцов отправилась спокойно выполнять порученную работу. Без лишней суеты. Аккуратно. В соответствии с обычным порядком «отхода ко сну» тушить освещение дворца. А Император сел в кресло, чтобы уже не мельтешить.