— Итак, когда мы выступаем? — осведомился Тирс. — Если мне разрешено задавать такие вопросы.

— В данный момент я не могу ответить, командор. Но я предлагаю вашему отряду присоединиться к моему флоту. Тогда мы обсудим все подробности предстоящей операции.

Тельвенец слабо улыбнулся, давая понять, что оценил деликатность собеседника. В устах имперского контр-адмирала любое предложение для него отныне означало приказ, и Рэймин Тирс это понимал.

— Еще одно, контр-адмирал Корвин, — вперед выступил другой человек, на которого Роланд прежде обратил внимание. Это был поджарый брюнет с сухим, узким лицом.

— Возможно, вы знаете меня под именем «Лучник», господин контр-адмирал, — представился он. — Прежде я, хм, выполнял деликатные поручения особого рода на Стивее.

— Ах, да. Я наслышан о вас. Рад встрече, — сказал Роланд. — Чем могу быть полезен?

— Я бы хотел перейти на ваш корабль, — ответил агент. — У меня есть кое-какие сведения, которые могут вам пригодиться в предстоящем деле.

— Что ж, не вижу препятствий. Я отправлю за вами катер. Командор Тирс, вы также можете присоединиться к нам на борту «Венатора». Тем временем «Сагита» доставит указания вашим подчиненным.

Рэймин пожал плечами.

— Как пожелаете, контр-адмирал. Я и моя эскадра всецело в вашем распоряжении.

— Терона! — позвал Айдар Зерран. Ответа не получил и повторил снова. — Терона, как слышишь? Отвечай, проклятье!

После нескольких секунд напряженного ожидания в браслете затрещало, и женский голос сдавленно откликнулся:

— Я здесь, Зерран.

— Что случилось? Возникли проблемы?

— Нет, — женщина говорила неестественно быстро, слегка сбивчиво, проглатывая окончания слов. — Никаких проблем. Просто удобный момент представился не сразу. Теперь все сделано.

— Хорошо. Тогда впусти нас.

— Да… — спохватилась Терона. — Открываю дверь. Можете входить.

Массивные металлические створки разошлись в стороны плавно и почти беззвучно. За ними находился просторный зал, залитый неярким светом. Многочисленные экраны и объемные схемы мерцали в воздухе. Вдоль стен протянулись приборные панели, расцвеченные огоньками индикаторов. Из главного командного пункта велось наблюдение за всей Централью, и отсюда же, при необходимости, можно было управлять гигантской космической станцией.

Зерран первым переступил порог. Немногочисленный отряд последовал за капитаном. Люди нервно озирались, двигались резкими, дергаными движениями. Кое-кто вытащил иглопистолеты. Все были явно на взводе, и Зерран не мог их за это осуждать, но спокойствие командира помогало остальным держаться.

Терона — худощавая, большеглазая брюнетка в светло-бежевом комбинезоне с эмблемой службы наблюдения — стояла посреди зала и тяжело переводила дыхание. Ее лицо, обычно загорелое, сейчас напоминало цветом старый пепел, и она тоже сжимала в руке оружие. Она была единственной в командном центре, кто еще стоял на ногах. Оглядываясь по сторонам, Айдар Зерран насчитал восемь тел. Четверо сотрудников службы наблюдения в таких же, как Терона, костюмах лежали возле пультов управления, двое — возле огромного трехмерного плана Централи, и еще двое — возле видеокомов.