– Отойдем за холм, – сказал Оглторп. – Мы уже знаем, на что они способны.

Два дня назад "красные мундиры" неприятно удивили их, применив это оружие. Оно выбрасывало на огромные расстояния густое вещество, выжигавшее все живое. Тогда они потеряли около тридцати человек.

К счастью, оружие было больших габаритов и даже суперсолдатам – taloi – требовалось несколько минут, чтобы его установить. Оглторп знал, что нужно нанести последний и быстрый удар и отступать в лес.

Приказ об отступлении был отдан, но сам Оглторп медлил, наблюдая за противником. У него в запасе оставалось несколько минут до того, как орудия вступят в бой. Он кликнул барабанщика, подошел мальчик лет четырнадцати.

– Давай "Гренадерский марш", – велел он, – подразним их немного.

Мальчик кивнул, он не стал опасливо поглядывать в сторону противника, а ударил в барабан. Звук долетел до ушей отступавших следопытов, они начали выкрикивать оскорбления в адрес "красных мундиров".

Оглторп хотел не столько унизить противника, сколько надеялся, что оскорбления выведут из себя кого-нибудь из командиров и тот отдаст приказ огнеметам стрелять по склону. Он на его месте поступил бы именно так.

Вместо этого "красные мундиры" впустую палили из ружей, пока taloi устанавливали огнеметы.

– Хватить барабанить, парень, уходи на ту сторону холма.

– Я вас подожду, сэр.

– Не обсуждать мои приказы. Марш наверх!

Продолжая выбивать дробь, мальчик повернул вслед за отступавшими.

Оглторп поднял ружье, прицелился в командира taloi и нажал на курок.

Противник сделал два шага, повернул голову в одну сторону, потом в другую, будто думал, что это кто-то из его товарищей ударил его кулаком, затем опустил голову и посмотрел на свой мундир.

Издалека на красном не было видно крови. Солдаты просто падали, упал и этот, хотя к нему кинулись двое, чтобы поддержать.

Почти сразу же за этим выстрелил первый огнемет. Кипящее масло – а возможно, и другое вещество – полетело прямо в сторону Оглторпа и опалило землю в тридцати ярдах от него. Он понял, что и ему пора отступать. Закинув на плечо ружье, он скорым шагом направился к вершине холма. У него за спиной огнеметы шипели, поливая землю, но он, не оборачиваясь, поднимался наверх.

Когда Оглторп добрался до соратников, они встретили его радостными криками. Он помахал им рукой, нашел своего коня и вскочил в седло. Томочичи кивнул ему.

– Пусть они теперь попробуют нас здесь поймать, – сказал Оглторп. – Среди холмов мы хорошо их потреплем.

– Они показывают нам только свою невозмутимость, больше у них нет никаких боевых достоинств, – сказал Томочичи. – Они даже не прячутся, когда мы их атакуем.

– Они воюют по-европейски, и это нам на руку.