Не успела она отпустить учеников, как в дверях возник Эркюль. Он тяжело дышал, и его шейный платок был в пятнах крови.

– Эркюль, что случилось? Ты ранен?

– Царапина, не более того. Это Меншиков. Кто-то его освободил. Он собрал вокруг себя ближайших сторонников, и люди продолжают непрерывно стекаться к нему.

– И много их уже?

– Они захватили один из воздушных кораблей. Никто из твоих телохранителей не переметнулся на его сторону, но к нему перешли многие солдаты из петербургского полка. Вполне возможно, что после раскола мы окажемся в конфронтации с равными нам силами.

– Но у них нет такого количества воздушных кораблей, как у нас.

– Нет. Хотя они захватили здание управы и, я думаю, выпустили на свободу губернатора и его сподвижников.

– Как мог Меншиков вступить в тайный сговор с губернатором и найти в его лице сторонника?

– Я не думаю, что он вступил с ним в сговор. Похоже, он увидел возможность отнять у тебя власть и начал действовать. Люди губернатора могут значительно пополнить ряды его сторонников.

– Идиот. Чего он добивается?

– Лучше об этом самого Меншикова спросить.

– Где он?

– Думаю, в здании управы.

– Значит, в его распоряжении магическое зеркало губернатора, – мрачно заключила Адриана. – Похоже, пришло время преподать Меншикову урок, показать, что такое настоящая власть.

Волной ярости, словно и не существовало гравитации, ее взметнуло на мостик. Как он мог, после всего того, что она для него сделала?! И как ее сторонники могли выступить против нее? Адриана не хотела во все это верить. Но разве она впервые сталкивалась с предательством?

Адриана подошла к магическому зеркалу. Ее встретило самодовольное лицо Меншикова.

– Приветствую вас, повелительница эфира, – сказал Меншиков.

– Меншиков, вы сошли с ума. Мне ничего не стоит прихлопнуть вас, как жалкое насекомое.

– И тем самым вы причините вред своим друзьям, большая часть которых просто глупцы, вцепившиеся в подол вашего платья. Полагаю, для них настало время задуматься, кому они служат.

– Я умею быть избирательной, когда хочу, поэтому мои друзья не пострадают.