— Дарова.

— Доброе утро, — насмешливо бросил Козлов. — Почему ночью не спал? Где был? Что делал?

— Ого, как на допросе, — хмыкнув, заметил я.

— Ага, — вяло согласился парень, пожевав губы.

— Отвечай. И в глаза смотри в глаза, — наигранно грозно прорычал дядя Коля, подавшись к Пете, а потом резко откинулся на спинку стула и рассмеялся.

— У кого-то сегодня хорошее настроение, — прошептал друг, вопросительно покосившись на меня.

— Угу, — подтвердил я, и хотел было поведать парню о причине радости Козлова, но тот торопливо выдохнул: — Я сам. Сейчас только заказ сделаю. Эй, Зинка!

Из кухни вышла недовольная девица, причалила к нашему столику и кисло глянула на полицейского, который положил фуражку на стол.

— Три пива, сухариков и рыбы, — сделал заказ дядя Коля, подмигнув Зинке.

— Пять минут, — сухо проронила та и скрылась с глаз долой.

Полицейский же начал приглушённо рассказывать о том, как он с коллегами искал трупы, оставленные Чёрным Вороном, а потом они строили различные теории, относительно того, что превратило тела в мумии. И вот в этот момент принесли заказ. Козлов сразу же выжрал половину кружки, после чего продолжил жарко вещать, порой жестикулируя руками. Я даже заслушался его и не заметил, как наступили сумерки. Хотя, возможно, в этом виноваты ещё несколько кружек пива, которые заказал разошедшийся сержант. Он ведь, вроде как, проставлялся за мою и Петину помощь. Ну а мы прилежно слушали его и глотали хмельной напиток. Но нажираться до скотского состояния в наши планы не входило, поэтому мы пили довольно умеренно. Правда, всё-таки в какой-то момент мне срочно потребовалось в туалет, поэтому я встал из-за стола и пошёл его искать, немного пошатываясь. Вот только с первого раза клозет не нашёл. Я ошибся дверью и оказался на кухне. Тут на меня недовольным взглядом уставился повар с бахилой на голове и красным носом пропойцы. Я проигнорировал взор его мутных глаз и уставился на того самого лохматого невысокого человечка, который мыл посуду в раковине, стоя на табуретке. На нём была всё та же красная косоворотка, заправленная в просторные белые шаровары, а на ногах — жёлтые шлёпанцы, похожие на лапти.

Мужичок увидел меня и резко прекратил драить посуду, словно он был игрушкой, у которой кончился завод. Я же сощурил глаза и прямо взглянул на него. Тот отвёл испуганный взор и провёл мыльной пятернёй по густой седой бороде, которая вьющимися бакенбардами соединялась с пышной шапкой поседевших волос.

Я несколько секунд глядел на него тяжёлым взглядом, а потом прохрипел, увидев серебряное кольцо на почти детском пальце:

— Ты ведь из этих? Из Серебряных?

Он промолчал, а вот повар визгливо протараторил, замахнувшись на меня деревянной ложечкой:

— Посторонним вход на кухню воспрещён. Немедленно выйдите отсюда!

— Помолчи, — зло бросил я ему, наградив суровым взглядом, после чего сконцентрировался на мужичке в косоворотке: — Что тебе здесь надо? Как ты крадёшь энергию у людей? Кто ты такой? Как тебя зовут?

— Демьян меня кличут, — проворчал мужичок глубоким голосом, совсем не вязавшимся с его тщедушной фигурой.

— Кто ты Демьян? — повторил я.

— Вали отсюда! — взвизгнул нервный повар.