— Получилось!
— Почти получилось, — поправил я. — Надо добить её. Бензин остался?
— Ну есть где-то треть канистры, — произнёс он и вытащил ёмкость из пострадавшего автомобиля. — Опять хочешь поджечь?
— Ага, — кивнул я, с сомнением глядя на канистру. — Только этого вряд ли хватит. Давай сольём немного из бака? У тебя там много?
— Кое-чего должно было остаться. Сейчас нацедим, и на обратную дорогу хватит, — торопливо проговорил Козлов, азартно взявшись за дело.
Он достал шланг, сунул один конец в бак, после чего приложил другой конец к губам, мощно втянул, а затем вставил его в канистру. По шлангу побежал бензин.
Я глянул на избушку. Та всё ещё пыталась подняться. Мне стало немного жаль её. Она ведь всего лишь защищала свою хозяйку, будто верный пёс. Но ничего не поделаешь. Мы не могли оставить ей «жизнь». Пришлось опять аккуратно поливать её бензином, а потом поджигать. Пламя вспыхнуло не так охотно, как в прошлый раз, ведь сейчас хата была довольно влажной. Но всё же огонь стал пожирать её деревянное тело. Языки пламени взмыли высоко к небу, грозя поджечь ветки деревьев. Я наблюдал за ними, чувствуя, как от усталости подрагивают ноги. Зато энергии у меня теперь было море. Бабка под самую завязку накачала меня ею. Она даже не пыталась контролировать негативные эмоции, которые я вызывал у неё. Вот только, как я уже упоминал ранее, обычная усталость буквально валила меня с ног. Поэтому я не стал строить из себя героя и со вздохом сел на пятую точку.
Козлов присоединился ко мне, тоже оказавшись на земле. Он мрачно оглядел свою изорванную форму, провёл рукой по лысине и проворчал:
— Фуражку где-то потерял.
— Новую купишь, — криво усмехнулся я, глядя как в его глазах отражается пламя. — Ты, дядь Коль, заслужил. Столько сегодня чертовщины положил.
— Ага, только никто не поверит, — мрачно проронил тот, сплюнув на землю. — Да я бы и сам не поверил, даже несколько дней назад, когда уже знал о пришлых. Эта отшельница — она ведь Баба-яга?
— Наверное, — согласился я, гораздо раньше полицейского догадавшись о том, кто она такая.
— И чего же это выходит? Все эти пришлые — сказочные персонажи, которые пришли к нам из своего… эм… Тридевятого царства? — проговорил Козлов, хмуря брови. Он будто сам не верил в то, что произнёс.
— Вероятнее всего — так и есть, — выдохнул я и хотел рассказать ему о своих наблюдениях, так как момент был самым подходящим из всех возможных, но тут что-то стрельнуло в огне, объявшем избушку, а затем из пламени вылетел осколок мутного стекла. Он, будто выпущенный снайпером, поразил меня в живот, глубоко увязнув во внутренностях. Я рефлекторно схватился руками за страшную рану, с ужасом глядя на то, как из моего тела выплёскивается горячая кровь. В этот миг я познал настоящий страх, как домашний кот, впервые увидевший шланг. И мне хватило всего пары секунд для того, чтобы упасть в обморок.
Дальше моё сознание принялось блуждать во тьме. Мне не являлись никакие видения или что-то подобное. Вокруг был просто мрак. И он просуществовал ровно один миг. Ну, знаете, порой закрываешься глаза, отправляясь в сон, а потом вроде бы через секунду открываешь их, а уже прошло пять часов и пора на нелюбимую работу. Вот и тут примерно так же. Только я очнулся не в своей кроватке, а в больничной палате, где на стенах поблескивала голубенькая кафельная плитка. Часть плиток отсутствовала на своих местах, о чём говорили характерные пятна цемента. Кажись, они отвалились от старости. Мой пока ещё расфокусированный взгляд бездумно скользил по ним, пока остатки хмари покидали разум.
А когда я полностью пришёл в себя, то вспомнил, что произошло, и мигом заглянул под простынку, которой был прикрыт. Там обнаружилось моё тело в трусах, а на животе появился уродливый шов, из которого торчали нитки. Он выглядел так, будто мне наложили его минимум неделю назад. Края раны отлично срослись. Хотя, кажется, прошла всего лишь ночь, ведь за окном царило погожее утро. В палату проникали ласковые солнечные лучи. А на карнизе чирикал воробей. Сейчас ночные приключения казались бредом сумасшедшего, но вот он шрам и вон в том углу на старом кресле похрапывает осунувшийся Козлов в грязной форме. Сержант как будто постарел лет на десять. Хорошо хоть он нашёл в себе силы помыться и дать медсестре обработать свои раны. На его локте красовались пятна зелёнки, а сам полицейский, хоть и получил медицинскую помощь, выглядел паршиво.
А вот я чувствовал себя относительно хорошо, хотя рана в животе, наверное, была смертельной. Но как же я выжил? Тут явно не обошлось без моей силы. Только она могла меня спасти и так заживить организм. Там ведь и внутренние органы были повреждены. Фух, всё-таки мне дико повезло, что я не погиб.
Я испытал ни с чем не сравнимое облегчение и впредь дал себе зарок быть более осторожным. Но как можно было предугадать, что в меня попадёт стекло, вылетевшее из пламени? Ладно, если бы мне такую рану нанесла отшельница, но нет — всё произошло случайно… или нет? А что, если это избушка постаралась? Кстати, очень похоже на правду. Наверное, всё так и было.
Вот ведь чёртова хата. Чуть не убила меня. Правильно, что мы её сожгли. И мне ещё повезло, что у меня сегодня выходной, а то куда я в таком состоянии? Вирт-капсула вряд ли бы приняла меня — и тогда прощай «Император Галактики». А вот к завтрашнему утру, я, наверное, уже восстановлюсь.
Всё-таки здорово, что во мне проснулась сила рода. Ведь обычный человек непременно бы помер, а я вполне себе живой. Сила дарит мне ощущение всемогущества. Вот только бы слишком сильно не уверовать в неё, а то многие уже так погорели.