— Настоятель! А… — Катсу замялся, не зная как спросить про меч.

— Зачем над кроватью висит катана? — пришел на помощь парню Юдаи-сан.

Присевшие на краешки стульев ребята усиленно закивали.

— Вы же готовитесь к посвящению в монахи и должны знать про карму. Всеобщий закон воздаяния. Наша судьба определяется нашим поведением. Праведники и грешники получают по заслугам, но зачастую в следующей жизни. А если бы воздаяние случалось сразу, в этой жизни?

Катсу попытался себе представить жизнь с моментальной кармой и не смог. Наверное потому, что у него перед глазами стояло заплаканное лицо Амики. Подумал ли настоятель о своих близких, о дочери, когда вешал меч над футоном?

— А как же свобода воли? — поинтересовался Набори.

— Это центральный вопрос любой религии, что буддизма, что христианства — ответил настоятель — Мой меч над кроватью можете считать попыткой проверить законы кармы на практике. Если я так сильно согрешу, что Будда в своей милости решит не откладывать мое воздаяние на следующую жизнь, а просто оборвет нитку во время моего сна, то.

— Что это докажет? — прервал монолог Юдаи-сана неугомонный Катсу — Вам уже будет все-равно, вы будете мертвы и никаких уроков не извлечете, а.

— Вы сразу узнаете — щелкнул по лбу парня настоятель — И извлечете уроки. В том числе, как не перебивать своего учителя.

— Я вас вот для чего позвал — поменял тему Юдаи-сан — Из столичного министерства Синтоизма пришло письмо. В нем чиновники требуют отрядить от монастыря десять плотников, трех кузнецов и одного маляра на строительство корабля. Назваться он будет «Мацу-мару» и поплывет в дальние страны с посольством. Монастырь возьмет на себя часть расходов по строительству судна. Кроме того, от меня требуют послать учиться в столичный университет Банту двух послушников. Я решил, что от Ямагата поедете вы оба.

У парней отвалились челюсти.

Первым опомнился как ни странно Набори…

— Банту! Столица!! — завопил он и тут же осекся, увидев грозный взгляд настоятеля.

А у Катсу перед глазами встала Амика. Он ведь уже сочинил для нее любовное стихотворение, приготовил дорогой подарок — модные духи из масла лепестков роз… Юдаи-сан тем временем давал подробные инструкции парням, но все наставления проходили мимо сознания Катсу. Еле дождавшись окончания встречи, он тут же устремился к покоям Амики. Набори увязался следом. Зашли со стороны обрыва, перелезли через забор, нарвались на собак. Те узнали ребят и завиляли хвостами. Наверху светилось длинное окошко с распахнутыми ставнями.

— Подсади — Катсу наклонил Набори и влез на его широкую спину, затем встал на плечи. Заглянул в окно. В небольшой комнатке на футоне сидела молодая девушка. Она что-то быстро писала в маленькой книжечке. Широкие рукава лилового кимоно подчеркивали изящество ее рук, слегка накрашенные брови над миндалевидными глазами, маленький носик, мягко очерченный подбородок обеспечили бы ей место в первом ряду среди самых красивых аристократок Киото. Волосы Амики, ранее причесанные наподобие ровного черного водопада, теперь растрепались, но это показалось Катсу очень милым и домашним. Сердце парня застучало с удвоенной силой.

— Ну, что ты ждешь?! — запыхтел внизу Набори — Постучи к ней.

Катсу и сам понимал, что надо постучаться, завести разговор, но на него напал ступор. Он смотрел и смотрел в окно, запоминая милые черты Амики.

— Все, хватит — Набори сел на корточки и Катсу спрыгнул с плеч на землю — Ты просто слабак. Амика достойна лучшего мужчины.

— А ну повтори, что ты сказал?! — Катсу схватил друга за отворот кимоно.

— Охолоните, герои! — кто-то из монахов верхних келий плеснул в окно воду прямо на головы парней. Холодная вода мигом промочила кимоно, а заодно остудила гнев. Катсу оттолкнул Набори и пошел прочь. На холодном воздухе он тут же закоченел. К этому добавился сильный голод — ужин уже закончился и трапезная была закрыта на большой замок. Наступила черная полоса жизни.