– Не уходи! Не оставляй меня одного!

На чистом русском, ибо не было у меня другого языка под рукой. Но я не мог ее отпустить! Не мог лишиться того тепла, что она подарила мне. Пусть это всего лишь мимолетная жалость к слетевшему с катушек «императору» – мне с избытком хватило бы и этого!

Девушка, конечно, ничего не поняла. Но царственная рука явно велела ей подчиняться. Она неспешно опустила кувшин на пол, встала передо мной на колени и начала молча распутывать набедренную повязку. Явно не в первый раз.

«Вот так, значит, он требовал себя утешать» – только и успело промелькнуть в моем мозгу, пока тестостерон не заполонил кровеносные сосуды.

Я резко сел. Утреннее солнце било своими стрелами в узкое оконце, намекая, что нефиг дрыхнуть. Нет. Я всё еще в этом мире. В мире, где люди дерутся за право, чтобы им прилюдно отрубили голову, а толпа радуется этому, как чудесам ярмарочного фокусника. Воспоминания о жертвоприношении по-прежнему окатывали меня волной озноба, но вчерашнего ступора уже не было. Потому что…

Я оглянулся. Девушки в постели не было. Видимо, ночью, дождавшись, когда владыка уснет, она встала и ушла по своим служанковским делам. Но в постели остался лежать ее простенький браслет. То ли забыла, то ли с намеком оставила. Я прикрыл глаза, окунувшись в ночные воспоминания.

Что сказать: это был самый худший секс в моей жизни. Даже, когда я весь в волнении и поту запоздало лишался девственности, вышло лучше. И главной причиной ночной неудачи было полное непонимание, чего каждый из нас хочет. Я не мог объяснить, дикарка же не считала нужным сообщать «императору» о своих желаниях. Она тут, чтобы его волю исполнять. И поверьте, это только на словах звучит маняще. В деле же пассивная, безынициативная женщина – это просто кошмар! По счастью, у меня все-таки было молодое, полное потребностей тело, так что на эрекции это не сказывалось. «Солдатик» резво принял боевое положение, и уложить его не могли никакие конфузы. А они были, ибо приходилось «вручную» расставлять каждую часть тела девушки.

Сначала она монотонно «выполняла» оральные ласки, следуя воле «императора». Когда я, весь распаленный, поднял ее и повлек к постели, она несказанно удивилась. Но не перечила. Девушка казалась очень молодой. Настолько, что я даже себе боюсь озвучить предположения о ее возрасте. И, тем не менее, она точно не была девственницей. Ситуацию усугубляла моя треклятая правая рука, из-за которой мне были физически недоступны многие радости секса. Я искал приемлемую позицию, но в голове крутилось: а принято ли такое в их культуре? Вспомните пуританскую Европу с исключительной монополией миссионерской позы! Вдруг здесь тоже имеется табу, и утречком девчушка побежит к Медработнику и доложит, что «император» вовлек ее в гнуснейший из грехов преступным сочетанием?

Правда, думал об этом я не очень старательно. Кровь отлила от мозга куда положено, и цель всей моей жизни сейчас была предельно конкретной. Которой я не мытьем, так катанием, но добился!

Да, это был ужасный секс. Но даже самый ужасный секс радикально перестраивает гормональный фон организма. Особенно, такого юного, что достался мне. В груди кипела жизнь. Жажда жизни! Ситуация не изменилась, зато изменилось отношение к ней. То, что не могли решить тренинги, попытки анализа, легко решил вяленький и конфузный секс.

Я прожил в этом мире уже два дня. Два дня! В полной изоляции и непонимании окружающего мира! Я косячил, но пока справлялся. А значит, смогу здесь выжить. Обязательно смогу! Назло всем месропам и прочим рептилоидам, что спрятались за спиной бородача.

Мне нужен план.

Я скомкал постель, привалил получившийся тюк к стенке, удобно уселся, взял в руку служанкин браслет, сконцентрировался на нем и начал укладывать имеющуюся информацию в систему.

Во-первых, мое тело. Во время ночных кувырканий я ознакомился с ним лучше, чем за предыдущие сутки. Оно молодо. Точно не больше 20 лет, но, скорее всего, еще моложе. Я теперь высокий, по местным меркам, даже очень. Но, при этом, сутулый, с легкой степенью ожирения, особенно на отвислом животе, одышливый. Член маленький. Хотя, это к делу не относится. Главная проблема – полупарализованная усохшая правая рука. Я до сих пор забываю об этом факте, постоянно пытаюсь ею что-нибудь сделать. И рука даже отзывается на сигналы мозга, да только ничего делать неспособна. Маленькая, атрофированная, скрюченная.

Далее: я несомненно местный правитель. Уж не знаю чего, одной большой деревни или целой страны. Власть моя священна и как-то связана с местной религией. Но, похоже, этой власти не так уж и много. Да, обо мне заботятся. Кормят, поят, одевают. Секс вон предоставляют. Но на этом, похоже, всё. Я больше похож на ценную вещь, чем на правителя. Потому что за всё это время никто не поинтересовался моим мнением по «государственным вопросам», никто не стремился исполнять мою волю (кроме юных служанок). Даже тетка-кормилица просто делала то, что привыкла делать со мной. И это не из-за того, что я вселился в тело паренька, и «император» поехал кукухой. Нет, такая система здесь уже давно устоялась и стала привычной. Меня не слушают, мне указывают, что делать. А кое-кто даже позволяет придавить горло локтем и угрожать!

Положение весьма шаткое, но пока трудно понять, насколько. Единственное, что ясно: незримые хозяева Месропа сделали всё, чтобы максимально исказить мои условия! Очень извращенное чувство юмора.

Вот и отправили меня далеко не Версаль. Очень далеко.

«А куда? Есть мнения?» – полюбопытствовали из-за дверей.

У меня было мнение. Скажу прямо, я сразу заподозрил, куда попал, и дальнейшие наблюдения только подтверждали выводы. Меня окружали смуглые, черноволосые, носатые и, главное, безбородые люди. Они любили утыкивать перьями голову… и одежду, и постель даже! Всё в перьях! Храм желтого червяка стоял на некоей эрзац-пирамиде из двух ступеней.

Индейцы. Это явно были коренные обитатели Америки, и, судя по всему, некоренные (то бишь, мои расовые братья-беляши) еще не появились. Когда там Колумб открыл Америку? В пятнадцатом или шестнадцатом веках? В общем, скорее всего, это и есть верхняя планка моего попадания. А нижняя… Тут я разводил руками. Такие индейские общества могли существовать и тысячу лет назад, и две, и три, наверное.