Ничего не дается даром

Обычно нордически сдержанный Гинденбург ворвался в свой кабинет и с чувством швырнул папку на стол.

— Donnerwetter! Die Höllenbrut!!!

Людендорф терпеливо ждал момента, когда патрон перестанет чертыхаться и возьмет себя в руки. Наконец, начальник Генштаба Второго Рейха грузно упал в свое кресло и, прикрыв глаза, простонал:

— Ну, что за невезение!

Генерал-квартирмейстер германской армии осторожно уточнил:

— Кайзер в Берлине?

— Да, черт меня возьми! Да!!! Примчался как ураган, бросив свою резиденцию на Западном фронте! Какими только карами он не грозил! Отставка была самым мягким из этого всего! Кричал, требовал объяснений! Я думал его удар хватит!

Людендорф позволил себе перевести шефа в более конкретную плоскость.

— Кайзер наш изволил гневаться по поводу гибели короля Франции?

Гинденбург с силой хлопнул ладонью по столу.

— Разумеется!!! Можно подумать, мы знали об этом! Кто мог предполагать? Кто?!!

Гость не стал комментировать риторический вопрос, лишь предпочел вновь уточнить ситуацию:

— Что показало расследование инцидента?

— Инцидента?!! Это не инцидент! Это катастрофа!!! Катастрофа, Эрих!!!

Тот поднял руки перед собой.

— Спокойнее, Пауль. Спокойнее.

Взбешенный глава Генштаба с шумом выпустил воздух сквозь сжатые зубы и, прикрыв веки, откинулся в кресле. Через пару минут он проговорил, не открывая глаз:

— Расследование показало, что мы все кретины. И наша разведка в самую первую очередь. Решение о бомбежке Орлеана принималось на уровне командующего полевой армии. Ни я, ни кто бы-то ни было в Берлине был не в курсе. Все внимание было сосредоточено на операции «Бальмунг» на севере Франции, а вопросы отвлекающих бомбардировок были отнесены на усмотрение этажом ниже.

— И что же случилось на самом деле?