И она стала входом в подвал и бомбоубежище, когда Хюго, перегнувшись через край, убрал гипсокартон.
В прихожей что-то загрохотало.
Еще один, больший кусок отлетел от двери.
Еще немного — и черные маски проникнут в квар- тиру.
— Я прыгну, мама, здесь невысоко. Ты подашь мне Расмуса, а потом…
— Прыгай, Хюго, прыгай.
Мама выглядела огорченной, когда говорила это, но уже не сомневалась.
Хюго полез в дыру. Ухватился за деревянные планки — основу крыши подвала. Повис и, насколько это получилось, выпрямил руки. Разжал пальцы — приземление получилось идеальным. Хюго посмотрел вверх на Расмуса, который был младше, меньше, но плотнее. Полноватый Расмус приземлился ничуть не хуже, Хюго почти не пришлось его поддерживать.
— Слушай, мама. Здесь есть железная стремянка. Я подтащу ее, влезу и приму Луизу. Наклонись сюда, мама. Давай…
Ее маленький мальчик. Такой взрослый, умный.
Зофия склонилась над дырой в полу, опустила в нее Луизу. Вытянулась каждой жилкой и, когда Хюго дотянулся до ноги девочки, разжала пальцы.
Луиза, похоже, так и не поняла, что ее передали с рук на руки. Хюго балансировал на стремянке, ни на секунду не теряя контроля над младшей сестрой.
— Теперь ты, мама.
Но в тот момент раздался грохот, как от выстрела, и дверь в прихожей упала. Зофия только и успела вернуть на место кусок картона, закрыть гардероб и обернуться. Они стояли перед ней.
— Мы слышали детские голоса.
Они отрезали ей путь, встали между неприбранной кроватью и закрытым гардеробом. Оба были крупнее Пита, напористые и в то же время сдержанные, с пистолетами неизвестной ей марки. Черные маски делали их глаза холодными и пронзительными, как у лесных хищ- ников.
— Голоса мальчиков. Ваших мальчиков.
Этот момент Зофия часто себе представляла. И не потому, что хотела испытать боль или отчаяние — и то и другое не раз выпадало на долю ее мужа. Похоже, тем самым она себя готовила. Как будто с самого начала знала, что жизнь, которую она себе выбрала, в конечном итоге приведет ее в эту точку.
— Когда-то давно я был знаком с твоим мужем и случайно узнал, что у вас даже не один, а два сына. Я имею в виду тех, которые только что говорили.
Но теперь, когда все наконец случилось и ее фантазии стали реальностью, Зофия совсем не чувствовала того, что ожидала. Ее даже не трясло. Дыхание не участилось. Похоже, она совсем их не боялась.