– Кто ты, блять, такой? Откуда меня знаешь? И повторю свой главный вопрос – зачем следишь за Евгенией Ветровой? – и для убедительности вжимаю его сильнее в стену и скалюсь в лицо, показывая, что шутить и распыляться я не намерен.

– Евгения у нас добровольно участвует в одном эксперименте, и мне поручено проверять, насколько честно она выполняет его условия… Я всего лишь делаю свою работу, – прикинувшись невинным бараном, блеет мужик, стараясь увернуться от моего взгляда. Но моя рука чётко фиксирует его на месте, заставляя смотреть мне в глаза.

– В каком на хрен эксперименте? Что ты несешь? – раздражаюсь сильнее.

– Отпустите мне, пожалуйста, Тимур Артёмович, и я вам всё поясню. Мне трудно дышать. У меня астма…

Ещё раз оцениваю этого туфяка взглядом и понимаю, что удрать от меня ему навряд ли удастся. Поэтому убираю от него руки, но продолжаю стоять максимально близко, чтобы, чуть что, была возможность его обезвредить.

– Говори! И побыстрее давай! У меня нет времени с тобой возиться!

– Как я уже и сказал, Евгения участвует в оплачиваемом, в случае победы, эксперименте. Только вот её отношения с вами в наш антипроект уже точно не вписываются… Ведь она в вас влюбилась – это видно невооруженным взглядом, хотя ещё даже двух месяцев не прошло.

– Слушай, сказочник, я тебе сейчас все зубы выбью, если не перестанешь из себя клоуна строить! Что тебе нужно от Ветровой? Она в какой-то секте, что ли, состоит? Куда вы её втянули? Что за эксперимент? – начинаю не на шутку раздражаться, еле сдерживаясь, чтобы не прописать этому козлу кулаком в солнечное сплетение.

– А вы у неё сами спросите, Тимур Артёмович, что за антипроект, опровергающий теорию Марка Белого… – пытается уйти от ответов этот урод.

– Кого? Ты что, наркоша?

Отвлекаюсь от этого барана всего на секунду, а уже в следующую он, как самая настоящая баба, которая не может за себя постоять, распыляет мне в лицо газовый баллончик и, пока я на всю сраную подворотню матерюсь на него, бегом скрывается в неизвестном направлении.

Мои глаза! Жжет, сука! Я со злости усиленно тру их, но от этого боль становится еще сильнее. Я найду этого ушлепка и проучу как следует! Но сначала надо узнать, правда ли Женя участвует в какой-то мошеннической афере.

Разумеется, пока я «беседовал» с этим, похоже, обкуренным мужиком, упустил Ветрову из виду. А она, не будь дурой, сама разобралась и удалила программу слежки из своего телефона. Теперь я не мог в любое время суток увидеть, где она. Поэтому следил за ней по-старинке – караулил у подъезда и «вел».

Сначала думал ехать и ждать возвращения упрямицы-кудряхи у её дома или просто переступить через свою гордость и позвонить ей, но потом Макар меня отвлек рабочим звонком – уточнял кое-какие детали о моей предыдущей «жертве» слежки. А затем и Настюха начала бомбить смсками, чтобы скорее возвращался домой, так как она в кои-то веки приготовила вкусный ужин.

Учитывая, что я всё ещё злился на Ветрову, решил отложить наш разговор на завтра, втайне надеясь, что Женя остынет и сама сделает первый шаг к примирению.

Но на следующий день утром я чуть было не опоздал на работу, потому что полночи штудировал интернет в поисках того лютого бреда, о котором мне рассказывал тот мужик – недошпион.

Оказывается, действительно существует какой-то распиаренный психолог – журналист Марк Белый, который выдвинул абсурдную теорию про влюбленность и отношения. Я в неё особо не вчитывался до тех пор, пока по ссылке не попал на страницу так называемого антипроекта. И тут-то увидел подробности того, о чём вчера распинался мужик.

Полмиллиона за опровержение…

Два месяца…

Всего десять часов в неделю вдвоем…