И мы уперевшись с обеих сторон в капот черного внедорожника начали его откатывать сантиметр за сантиметром в сторону, чтобы освободить дверь автомобиля Николь. Как только проход был освобожден, я кинулся к ее двери, но она была заблокирована, тогда я быстро оббежал вокруг машины и, распахнув пассажирскую дверь, залез в салон автомобиля. Николь была без сознания. Дрожащей рукой я нащупал пульс. Слава Богу, она была жива.

– Ника, солнышко мое, открой глазки. Умоляю тебя, Ника, – начал я говорить в панике, отбрасывая челку с ее лба, на котором я увидел глубокий порез, из которого текла кровь по ее щеке. – Ника, ты меня слышишь??? – Начал я звать ее уже более громко, касаясь ее лица. Я совершенно не знал, что делать. Я боялся ее освобождать, совершенно не понимая какие травмы она получила.

Вдруг ее веки задрожали, и она медленно распахнула свои голубые глаза, с большим трудом поймав меня в фокус.

– Алекс, – сказала она, и ее лицо тут же исказила гримаса боли.

– Где болит? – Начал я взволнованно ее расспрашивать.

– Голова, – тихо сказала она и попыталась откинуться на спинку кресла, но застонав, привалилась к двери. – Кажется, сломана рука и ноги зажаты, я не могу ими пошевелить. Марго?

– С ней все хорошо и с детьми тоже! – Сразу же сказал я и заметил, как подъехали машины скорой помощи и спасателей. – И с тобой все будет хорошо, сейчас тебя освободят!

Дверь с моей стороны распахнулась, и я выбрался, освобождая место врачу, который тут же приступил к осмотру, пока спасатели пытались открыть дверь со стороны Николь, чтобы можно было ее вызволить и поместить на носилки. Кто-то накинул мне на плечи куртку, оглянувшись, я увидел Юру и Леона.

– Как она? – Сразу же взволнованно спросил меня Леон.

Я смотрел в его глаза, как две капли похожие на глаза Николь, и не знал, что и как ему сказать:

– Она пришла в себя. Сказала, что болит голова, и ей зажало ноги. Кто-нибудь рассказал, как это все произошло? – Спросил я не в силах оторвать взгляд от машины Ники.

– Марго сказала, что машины остановились на переходе, чтобы пропустить пешеходов. Все уже прошли, но у нее застряла коляска. Когда она вышла из-за машины в среднем ряду, то увидела, как Николь рванула и перегородила дорогу и тут же в нее влетел этот урод. – Юра запустил пальцы в волосы и схватился за голову. – Если бы ни она, то он бы их переехал! – В ужасе закончил он.

– Где он? – Спросил я. Пытаясь найти глазами еще одного пострадавшего среди толпы людей.

– Его допрашивают полицейские, но это бесполезно он либо пьяный, либо под какими-то наркотиками.

Я рванул к полицейской машине, но дорогу мне перегородил Юра:

– Остынь, Алекс. Это ничего не даст. Он в полной прострации. Ты ничего от него сейчас не добьешься, а полицейские еще и тебя скрутят. И тогда не понятно, как быстро ты сможешь увидеть Нику. Не дури!

Я остановился и перевел взгляд на Леона. Тот с ужасом в глазах наблюдал, как спасатели начали срезать дверь. Я подошел к нему и похлопал его по спине:

– Лео, с ней все будет хорошо, слышишь! Мы сейчас узнаем, в какую больницу ее повезут, и поедем с тобой туда. Хорошо?

Он кивнул и украдкой стер слезы с глаз. Ему было страшнее всех присутствующих. Она была его единственным родным и близким человеком.

Как только дверь убрали, к машине подбежали несколько ребят. Они аккуратно достали Николь и уложили на носилки. Мы с Леоном направились к машине скорой помощи: