— Заплетай. В чём проблема?

Эльф отвернулся, упёр печальный взгляд в стену, сгрёб длинные белые волосы на плечо и принялся заплетать косу с видом, будто собирался на ней повеситься.

Внимания на меня не обращали, и я поспешила скрыться, пока угасающий день не растерял последние крохи нормальности.

За ужином я спросила Кхалэ о необычном поведении Вечера.

— Что тут странного? — удивилась она, возвращая на тарелку пытавшийся сбежать  фрукт. Тот напоминал морского гада. Шесть мясистых листьев обрамляли плод, извиваясь подобно щупальцам.  Съедобная сердцевина пульсировала и раз в несколько секунд приоткрывала кожуру. При этом источала такое зловоние, что я разговаривала, зажимая нос пальцами.

 — Это эльфийская традиция. — Кхалэ не сводила взгляда с тарелки: надо было успеть зачерпнуть ложкой мякоть, прежде чем разомкнувшаяся верхушка фрукта снова закроется. — Хочешь? Очень вкусно. Но резать нельзя — испортится мгновенно.

— По-моему он уже того, нет? Вонь на всю комнату.

— Если бы он был, как ты выражаешься, того, то не пытался бы так резво сбежать.

Стоило отвлечься, и упёртый фрукт на своих щупальцах-листьях засеменил к краю стола. 

— Так что там с этой волосатой традицией?

— На Земле люди, вступая в брак, обмениваются кольцами — эльфы заплетают друг другу косы. С распущенными волосами ходят только свободные.

На пару секунд я зависла.

— Он считает себя… меня… нас?..

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты отлично умеешь выражать свои мысли?

— Он считает, что мы женаты?

— Ты его уже распечатала?

— Что распечатала?

— Эльфа.

— А, в этом смысле. Нет, конечно.

— Но ты прикасалась к нему до брака, видела его голым. Естественно, он хочет заплести косу. Такая иллюзия, чтобы не чувствовать себя обесчещенным. Думаю, теперь носить волосы распущенными ему невыносимо.