Ноль. Ни одного из предложенных языков дикарь не знал.

Хрогнира это не особенно удивило. И не смутило.

Ярл перешел на язык жестов. Чуть позже Санёк сообразил: викинги ведь грабят и торгуют, если грабить не получается. То есть взаимодействуют с самыми разными племенами. Так что опыт есть.

Дело сразу пошло на лад. Хотя первая просьба всех удивила: пленник просил его не есть. Мол, вокруг полно мяса, надолго хватит. А он готов, если ему оставят жизнь, быть покорным и добропорядочным.

Во всяком случае, именно так можно было истолковать его падение к ногам ярла и установление его ноги себе на голову.

Викинги презрительно зафыркали. Дикарь пусть и молодой совсем, но здоровенный. Мог бы и мужество проявить.

А вот Кетильфасту понравилось.

– Бери его, ярл. Сильный, молодой, покорный. Отличный раб получится!

– Если только это не хитрость, – проворчал Ворчун. – Может, он прикидывается, а как случай выпадет, нож в спину воткнет.

– Не воткнет, – уверенно сказал ярл. – Если будет знать, что его потом ждет.

Он прошелся вдоль уложенных рядышком пленников, по каким-то известным лишь ему признакам выбрал одного, с покореженной физиономией, намного старше первого.

Развязали и этого.

Ярл немедленно указал на землю перед собой.

Пленник то ли не понял, то ли не пожелал понять. Глядел волком.

Его уложили насильно: ударили под колени, толкнули в спину. Он сделал попытку встать, но его прижали древками копий. Потрепыхался и затих.

– Вот этот подходит, – решил Хрогнир. – Упрямый и зубы плохие.

Санёк сначала не понял, при чем тут зубы, потом сообразил: это маркер здоровья.

– К дереву его привяжите, – распорядился ярл.

Пленника подняли, дали под дых, когда задергался. Резонно. Здоровый бык. Чуть ли не с Медвежью Лапу ростом и телосложением.

– Ворчун, – сказал ярл. – Ты больше всех беспокоился, чтобы рабы не взбунтовались. Вот и поработай.