– Петя, – в отчаянии выдохнула. – Давай остановим твой источник богатых идей.

– Не нравятся идеи? – слишком внимательно смотрел на меня, и хотелось спрятаться от его глаз.

Огляделась по сторонам, заметив заинтересованные взгляды персонала и пациентов, чувствуя, что наша пара привлекает чересчур много внимания. Пара… Боже, это даже звучит дико!

– Пойдем отсюда, – наши взоры встретились. и заглядывая в его голубые, слишком проницательные глаза, занервничала.

– Как скажешь, – с легкостью поднялся со стула, забирая кожаную куртку.

Мы молча вышли на улицу и, спустившись по ступеням, так же, не издав и звука, пошли к воротам. Чувствовать его рядом с собой, при этом не жалить друг друга и не пытаться отстаивать собственную позицию, казалось чем-то странным и каким-то чужеродным. Но вопреки своим эмоциям, я не хотела убегать от него и прятаться. И шла не спеша по больничному скверику, подмечая, что и мажор не торопится избавиться от моей компании, подстраиваясь под мой шаг.

– Как мама? – наконец спросил он.

– Хорошо, – сжала плотно губы, не зная, как снова вернуться к разговору о его самодеятельности. – Спасибо, Петя… – все же не удержалась, выдавливая из себя, с трудом подавляя желание снова накинуться на него с обвинениями.

Маме и правда так лучше. У нее круглосуточный квалифицированный уход, и в одиночной палате гораздо удобнее.

– Не за что, – смотрел прямо перед собой, слегка нахмурившись.

– Зачем тебе это? – не выдержала, спросив.

– Что – это? – взглянул на меня.

– Помогать мне. Ведь не было у тебя никаких дел здесь, верно? – ощутила волнение. Не хотелось чувствовать себя глупо. И почему я, собственно, решила, будто он и правда ввязался в это все из-за меня. Такие как Державин любят совершенно других девочек, беззаботных, раскрепощенных, с пухлыми губами, длинными ресницами, короткими юбками и низкими моральными принципами. И я, вот такая как есть, шуганая, язвительная, с больной мамой и борьбой за выживание, совсем не подходила его веселому образу жизни.

– Просто хотел провести с тобой время, – пожал он плечами, а затем посмотрел на меня, вгоняя в краску.

– Но… – хотела возразить.

– Прошу, молчи, – остановился он, вглядываясь мне в глаза. – У тебя сегодня свободный день. Пары ты прогуляла, на работу спешить не нужно и бежать домой, чтобы заботиться о маме, тоже. Так можешь ты позволить себе хотя бы раз пожить для себя?

– Как это для себя? – с трудом доходили до меня его слова.

– Что ты любишь делать, Ната?

Заметив, что я по-прежнему смотрела на него как неопознанный летающий объект, вскинул лицо к небу, шумно втягивая воздух, а затем вновь вернул внимание ко мне.

– Хорошо, не так. Чем бы ты хотела заняться в свободное время? У тебя же наверняка есть какие-то желания, мечты? – вглядывался мне в глаза, будто надеясь отыскать в них ответ, а у меня внутри все трепетало от его взгляда или от вопроса, не могла понять.