Чтобы уменьшить эффект, парень отвернулся и начал рыскать глазами по окружающему пространству. Справа от него, и справа от входа в комнату, помещение тонуло в настолько кромешной темноте, что она казалась противоестественной и искусственной. Но чем ближе к костру, тем больше деталей он смог рассмотреть.

Стены украшали барельефы, изображавшие, кажется, сцены каких-то ритуальных действий. В пляшущих, неровных тенях, отбрасываемых живым пламенем, было сложно в точности разглядеть, что именно там творилось, но, кажется, то ли кого-то приносили в жертву, то ли этого кого-то просто куда-то несли. Стена слева, оказавшаяся намного ближе и куда лучше освещенная, изображала сложную картину, полную мелких, скрупулезно проработанных деталей.

В центре ее находилась женщина. Тонкие черты лица, мирно закрытые глаза, развевающиеся на ветру длинные волосы, напоминавшие лучи символически изображаемого солнца. Магрейн почти не сомневался в том, что это была Богиня. А вокруг нее... Вокруг нее защитным кругом возвышались рыцари, вооруженные мечами и разодетые в средневековые европейские доспехи. С углов стены на них накатывала какая-то зловещая нечисть, лишенная четких очертаний, но выглядящая при этом весьма натуралистично. Пляшущие тени придавали картинке некой живости. Иногда даже казалось, что фигурки слабо, почти незаметно двигаются.

Рыцари, оберегающие Богиню...

Завороженный зрелищем, Магрейн не сразу заметил, что воняет чем-то жженым. А когда повернулся, Лета уже закончила. Кончик манипулятора на ее чудном инструменте светился красным. Наверное, это была сварка.

- Слава Богине, ничего серьезного, - произнесла целительница, и Магрейн дернулся. Снова Богиня. Девушка, не заметив его реакции, спокойно продолжила. - Я... обеззаразила твою рану изнутри, а теперь очищу ее снаружи.

Инструмент был отложен. Из сумки появилась склянка и чистый отрез ткани. Умелыми, скупыми движениями Лета промочила ткань и бережно протерла весь поврежденный участок кожи. Выглядела она при этом так, словно и вправду боялась причинить ему лишнюю боль. Белый локон упал на ее лицо невесомой шелковой паутинкой и Магрейн засмотрелся. Было в этой девушке что-то неуловимо знакомое. Что-то, что одновременно настораживало его и заставляло сердце биться чаще, в смутном предчувствии чего-то приятного.

Может, они виделись прежде? Вряд ли в Игре. На Станциях? Был ли у этого нпс реальный прототип?

- Ты так смотришь на меня, - не отрываясь от своего занятия, заговорила Лета. - Хочешь что-то спросить?

Магрейн открыл было рот, но тут же закрыл. И что он собирался произнести? «Мы, случаем, не знакомы?». Больше похоже или на пошлый пикап прошлого тысячелетия, или на внезапный приступ амнезии.

«Да, конечно знакомы. Пять минут назад прям здесь и познакомились. А ты случаем головой не стукался?»

И ведь стукался же.

Он покачал головой, злясь на самого себя. А потом все же спросил:

- По дороге к тебе я не видел ни одного махни. Ты же вроде их лечишь, если я правильно понял, так почему их нет?

- Я лечу зверей, а не духов, - спокойно отозвалась девушка и снова полезла в свою сумку. - А махни... они, почему-то, побаиваются моих светлячков. Не знаю уж, почему.

Магрейн нахмурился. Странно, а с тем же боссом, отдыхающим тут, неподалеку, махни вполне себе нормально взаимодействовали.

И тут же в его памяти всплыло еще свежее воспоминание, точнее ощущение даже - холодные, твердые и безжизненные тельца насекомых, ударяющихся о кожу его пальцев. Его воля, он и сам бы не имел дел с этими жуками. Чувство какое-то отвратительное.

Магрейн почти ощутил как там, в капсуле на Ковчеге, его реальное тело покрылось ледяными мурашками.

Лета, тем временем, наконец, нашла то, что так долго искала. Сначала ему показалось, что это очередной отрезок ткани, но потом он понял, что это заплатка из кожи. Вполне разумное решение, куда более удобное, чем постоянное ношение защитной повязки. Вот только одна вещь его насторожила - рисунок, на манер сложной татуировки, занимавший центральное положение на латке. Если даже в реальной жизни в татуировки можно было загнать программное обеспечение, то в Игре в этой штуке наверняка мог оказаться целый букет вирусов и прочих неприятных вещиц.

- Что это? - напряженно спросил он, убирая руку в сторону.