– Вот и прекрасно! – обрадовалась Галина. – Тогда приходите завтра к первому уроку. Поработаем вместе, я вас познакомлю с ребяточками. Только одежду подберите подходящую, работать придётся на воздухе.
– Я ей помогу, Галина Анатольевна! – говорю. – И… спасибо вам!
– Не за что… Эугенито. – классная одарила меня иронической усмешкой. – Проведи для нашей гостьи экскурсию по школе, а у меня, простите, дела…
Ознакомительная прогулка не затянулась. Женька (я предпочёл отсидеться в глубине нашего общего мозга) провёл Карменситу по всем трём этажам, потом они заглянули в спортзал, в столовую, и напоследок – в тир, где военрук Георгий Палыч как раз проводил тренировки по стрельбе. Узнав, что кубинке довелось понюхать пороха, он моментально проникся, специально для неё он принёс из оружейки «Марголин» – и Карменсита с блеском продемонстрировала десятиклассникам классику американской стрелковой школы. Стреляла она с двух рук – во фронтальной стойке, стойках Чэпмена и Вивера. Парни были сражены, причём сложно понять, чем именно – невиданным «голливудским» стилем гостьи, или же её точёными ножками, затянутыми в чёрные нейлоновые сеточки, – а на нас с Астом (он, разумеется, сопровождал нас) поглядывали с откровенной завистью.
На протяжении всей экскурсии я замечал недовольные взгляды, достававшиеся Кармен от наших школьных красоток. Даже Катюшка Клейман не удержалась – недоумённо вздёрнула брови и фыркнула, демонстрируя возмущение.
Шутки шутками, а внимание представительниц прекрасной половины старших классов, не на шутку напрягает. Меня, разумеется – альтер эго с Астом довольны, едва не мурлычут от удовольствия, как мартовские коты и щедро раздают авансы в виде игривых взглядов и двусмысленных комплиментов – моими стараниями они неплохо поднатаскались по этой части. Как бы ещё внушить им, что романтические приключения от них никуда не денутся, а подобная популярность чревата нешуточными осложнениями? Да и времени нет совершенно – его хватает, разве что, Катюшке портфель после школы поднести, благо живём в соседних домах. Вот уж действительно, впору пожалеть о безотказных и беспроблемных на фоне школьных Джульетт Нинон и Илзе…
После школы Карменсита отвезла нас на «Динамо», на очередную репетицию «сценических фехтовальщиков». Мы бываем там раз в неделю – больше не получается выкроить из-за тренировок на «спецдаче». Я бы давно распрощался с «театралами», да и Аст после отъезда (вернее сказать, панического бегства) Илзе не проявляет к ним особого энтузиазма. Но нельзя – генерал по-прежнему требует, чтобы мы аккуратно посещали занятия, и сегодня, наконец, прояснились причины такой настойчивости.
Руководитель с самого начала репетиции был загадочен и весел. Отпускал невнятные намёки, рассуждал о вновь открывающихся перспективах – словом, интриговал нас, как мог. Многим это стоило лишних синяков – все мысли ребят занимал обещанный сюрприз, до того ли, чтобы думать о каких-то ерундовых ушибах!
И мы не обманулись! По окончании занятия нас усадили по расставленным вдоль стен зала скамейкам и объявили умопомрачительную новость. Нас посылают на международный студенческий театральный фестиваль. И не в какой-нибудь Свердловск или Краснодар, и даже не в престижную Юрмалу – в Канаду, в Монреаль. Решение принято буквально вчера, фестиваль состоится в декабре, всем надо срочно оформлять документы для получения загранпаспортов и виз. Для этого требуется…
Далее следовал длинный список документов, которые мы с Астом пропустили мимо ушей. Ясно, чьи уши торчат из-за кулис – но почему именно Монреаль? Судя по дошедшим до нас обрывкам сведений, из которых далеко не последним была недавняя беседа с «Линией Девять», наш «объект», чем бы он ни был, находился где-то сильно южнее Рио-Гранде. А тут дальний север континента, Монреаль…
Впрочем, генералу виднее. Так или иначе, скоро мы всё узнаем, а пока – надо изображать радость, весело улыбаться и выслушивать полные энтузиазма речи, чмокать девчонок в разрумянившиеся от восторга щёчки, похлопывать по плечам парней и вместе с ними радоваться свалившейся на нас невиданной удаче.
Ах, молодость, молодость! Немного же тебе надо для счастья: весёлая компания друзей и подруг, возможность всем вместе отдаваться любимому делу, и – новые, неизведанные дороги впереди. А что за беды могут подстерегать на этих дорогах – кого это, в самом деле, волнует?..
– Как вы посмотрите на то, чтобы перебраться в Ашкелон? Там самая крупная в Израиле угольная электростанция, и мне предложили на ней должность инженера. Почти то же самое, чем я занимался в Москве…
Отец Милады Яков Леонидович – инженер-энергетик. Он полтора десятка лет проработал на московских ТЭЦ, а сразу по приезде в Израиль, устроился электромонтажником в местную электрическую сеть. Работа была знакомая, платили хорошо. Большинство репатриантов из СССР имели гуманитарное или медицинское образование, грамотные «технари» были среди них редкостью. Но Яков Леонидович тосковал по настоящей инженерной работе – и тут такое предложение!
– А о дочери ты подумал? – осведомилась Миладкина мама. – Девочка только-только пошла в школу, познакомилась со сверстниками, стала привыкать – и ты хочешь её сорвать с места?
Мать кривила душой, и Милада отлично это понимала. На самом деле, ей просто не хотелось уезжать далеко от сестры, работавшей заместителем главврача в одной из больниц Тель-Авива – та обещала устроить её к себе медсестрой. Правда, с выполнением обещания Роза Израилевна (так звали Миладкину тётю) что-то не торопилась, ссылаясь на разные обстоятельства. Но всё равно – матери боязно срываться с насиженного места, пусть и прожили они здесь неполные три месяца.
– Вот и хорошо, что только-только! – отпарировал отец. – Сверстники – не беда, познакомится с новыми. Я узнавал: там много уехавших из СССР, даже школа есть с частичным преподаванием на русском.