— Ну уж однозначно не стряпня в вашем котле, дорогой Куно, — с отвращением пробурчал Ральф. — Пахнет так, словно ее однажды уже съели.

В охватившей всех суете никто не заметил, что их почтил появлением неожиданный гость — Мона, белокурая девушка из команды организаторов, облаченная в одежду простой крестьянки.

— Я Ханна, — пояснила она, — живу тут недалеко. Я хотела предостеречь вас. — Она подобрала юбки и, принюхавшись к содержимому котла, обратилась к Штайнхену: — Вы знаменитый Куно фом Фасс, не правда ли?

Штайнхен изобразил поклон.

— Так оно и есть, моя дорогая. Могу ли я пригласить вас разделить с нами трапезу?

Мона так поспешно покачала головой, что все разразились смехом.

— Вы чересчур любезны, но я не вправе принимать это приглашение — запасы ваши наверняка и так скудны. Лучше послушайте, что я хочу вам поведать. — Она понизила голос. — Ходят слухи, что негодяи, которые сровняли с землей вашу деревню, спутались со злым духом. — С расширенными от ужаса глазами Мона огляделась по сторонам. — Мы подслушали разговоры двоих из них. Они сболтнули, что спрятали в здешнем лесу четыре дьявольских камня: один к северу от деревни, другой — к западу, третий — к югу, а четвертый — к востоку. Вам надо найти их, иначе я не поручусь за вашу жизнь. Отыщите красные камни, прозрачные, как стекло. Когда они окажутся у вас в руках, бросьте их в озеро — там они уже никому не смогут навредить.

Что-то тихо пророкотало вдали, словно помянутый злой дух рассердился на Мону за ее предостережение. На самом деле, видимо, просто приближалась гроза — на взгляд Бастиана, она вряд ли была намного лучше духа.

Доро, до сих пор прятавшаяся в тени деревьев на опушке леса, встала и возвела глаза к небесам.

— Начинается, — тихо заметила она.

— …Теплый летний ливень, — закончил Штайнхен. — Впрочем, в этом нет ничего удивительного.

Краешком глаза Бастиан заметил, что Айрис собрала вещи в сумку и понесла ее в сторону леса.

— Итак, мы ищем дьявольские камни. Это мишура, которая блестит серебром? — спросила Альма.

На лице Моны явно читалось удивление.

— Какая мишура?

— Та самая, о которой идет речь в шпрухе:[26] «Пусть мишура блестит серебром — всё, что внутри, сочтено».

Она протянула Моне кусок коры. Та внимательно осмотрела его, вертя в руках.

— Не понимаю, о чем вы.

— Это что, не ваша надпись?

Мона энергично покачала головой.