— Зато перезаписывать звук не приходится, в отличие от некоторых, — тут же съязвила женушка, — брательник еще не выходил?

— Нет, там еще. Люсь, вот видишь, как хорошо, что и вы своих ребятишек взяли, — сказала рыжая, забирая у Феникса сына. Тот пускал пузыри и сучил толстенькими ножками. — Ох, непоседа ты моя тяжеленная.

— Да я уже пожалела об этом! Надо было всё-таки маме отвезти. Это ваши титьку сосут да на руках сидят. А в наших года в два кто-то вложил парочку динамитных шашек. Вот они и носятся на реактивной тяге по квартире.

— А еще оба голосистые.

— Ну, тут ты добавляешь, что в маму, — усмехнулась Людмила.

— А в кого? — изумился Паша. — Зато наша мама самая красивая и талантливая.

— Готов поспорить, — тут же встрял Феникс.

— О чем? — спросила Ромала, появляясь на пороге комнаты. Дима шел за ней следом.

— О красоте и таланте мам, — ответила Марина.

— Ну, это, скорее всего, вопрос риторический и спора не стоит, — встрял Милославский.

— Давайте садиться, — сказала хозяйка квартиры, усаживаясь за стол. — Вкусно-то как всё выглядит. Пусть не Новый год, так хоть Рождество вместе встретим.

— Так это умудриться надо — родить первого января! — воскликнул Павел.

Дима переглянулся с женой. Она такая похорошевшая после родов, уже не девчонка, а женщина, сидела рядом, и рука лежала в его широкой ладони. И от этой близости немного кружило голову.

— Ну, мы старались, — промолвил он. Ромала улыбнулась в ответ.

— А Полина Яковлевна? — спросила Люся.

— Чуть позже подойдет, говорит, чтоб начинали без нее, — ответила хозяйка.

— Ну-с, приступим, — воскликнул Павел, поднимая бокал, но на него тут же зашикали друзья.

Полина Яковлевна сидела в детской. Сама комната была завалена игрушками. Кроватка топорщилась накрахмаленными кружевами, и над ней крутилась карусель с медвежатами. На пеленальном столике аккуратной стопкой лежали сложенные пеленки. Но самым дорогим бабушка здесь считала запах. Пахло молоком, присыпкой — ребенком, одним словом. Она подсела к кроватке, где спокойно спал младенец, поправила одеяльце на спящем ребенке и улыбнулась.

— Эх, во всём была права твоя прабабка Ромала, Царство ей Небесное, — сказала она. — И про Свету, и про маму твою, Малушку мою ненаглядную — всё, что предсказывала, всё сбылось. В одном ошиблась. Дождалась я тебя, девочка моя. Дожила до встречи с тобой, кровиночка моя. И всё у нас будет замечательно, правда, Александра?

А за окном падал рождественский снег 2008 года…