Эта пантомима умирающего под фиолетовым небом длилась почти до самого заката, что меня несколько утомило. Аль’Закен то терял сознание, затихая, то снова бился в судорогах. Лишь спустя двенадцать часов (а сутки здесь длились больше 30 часов) мы уже сидели на выступе огромной скалы, возвышавшейся над иномирными джунглями. Точнее сидел здесь я, любуясь закатом, а мой компаньон обессилев лежал на твёрдых камнях, глядя в небо. Над нами то и дело пролетали местные твари, достигавшие в размерах порой десятков метров, а вдалеке над деревьями всё также блуждали одинокие длинноногие гиганты с зубастым брюхом. Время от времени они приседали вниз дабы заглотить мощные кроны местных деревьев, после снова пускаясь в бесконечное путешествие. В общем, идиллия!

— Эй, ты как? Может хватит уже молчать? Я же вижу, что ты в норме теперь.

— В муках порой рождаются самые важные вещи…. Сегодня я с десяток раз был на грани, и теперь понимаю, что значит настоящий страх. Быть беспомощным — вот чего я действительно боюсь с детства, Азраил. Сейчас мне не страшно это признать. Это место словно огненная река Дорек, из наших сказок, пройдя сквозь которую после смерти ты либо сгоришь дотла, либо вознесёшься на вершину небес… — Аль’Закен привстал на локтях, и не без труда, но уверенно сел на турецкий манер. Взгляд был его спокоен и уверен. — Здесь не просто сильный фон мировой лигры. Она здесь другая… горячая… едкая… агрессивная. Это всё равно что сравнивать домашнего кота* и пепельного барса из чёрных степей: природа одна, но по сути своей они противоположны.

(*я не стал придумывать велосипед — пусть будет кот)

— И всё-таки, что с тобой произошло? Такое было впечатление, что тебя изнутри рвёт.

— Так и было! — он кивнул, не отрывая от меня взгляда, — Считается, что чем тоньше стенки внутренних каналов чародея, тем больше силы он сможет прокачать через них за единицу времени, и чем меньше у кнота дополнительных отростков от источника-сосредоточия, переходящих в мусорные каналы, не задействованных в магии, тем меньше ты теряешь силы впустую…

— Я так понимаю всё не совсем так?

— Всё совсем не так! Я не от хорошей жизни стал артефактором и даже был вынужден изобретать новый способ наложения силовых линий. У меня были очень толстые стенки энергоканалов! Очень! Сила проходила через них с большим трудом, так что я был ограничен в размерах линий. Потому и создал искусство мистицизма с его микронными линиями. А от сосредоточия моего отходило столько отростков, заканчивающихся ничем где-то в туловище и бёдрах, что я больше половины своей лигры тратил впустую.

— А теперь?

— А теперь я не совсем понимаю, чем стал. Каналы мои словно в лаву окунули, заставив уплотниться до предела. Да, радиус внутренний их подрос, но незначительно. Но зато вместо этого я ощущаю, как сквозь моё тело лигра протекает с просто немыслимой скоростью! В этом месте, — Аль’Закен огляделся вокруг, с интересом изучая незнакомую планету, — Мне не грозит истощение вовсе. И даже дома я смогу восстанавливаться за считанные минуты, даже после полного истощения. А перерывы между выплесками силы и вовсе могут приближаться к нулю! Но и это не всё. Моё сосредоточие прошло чрез те же изменения, превратившись из простого сосуда в ёмкость, гудящую от внутреннего напряжения!

— Давление.

— Давление?

— Да. Оно сдерживает твою силу, одновременно закачивая извне всё больше и больше лигры, создавая давление. Это и позволяет магии течь сквозь твои каналы с такой скоростью.

— Да. Да! Очень похоже описал! Это словно плотина, что сдерживает горную реку — стоит открыть шлюз, и поток вырвется с огромной силой. А главное, мусорные, как я считал, каналы проросли вглубь моего тела. Они оплели мои внутренние органы, от бёдер спустились до самых стоп, а самое главное, проникли в мою голову! Ты даже не представляешь, как это было больно… я вроде бы даже сознание терял.

— Ты шесть часов провалялся без сознания. Ты уж прости, но я вмешался. Твой мозг едва выдержал эту трансформацию и мне пришлось тебя подстраховать, удержав его от разрушения. Иначе ты бы умер здесь.

— Благодарю тебя, Азраил, — приложив руку к груди, герцог низко поклонился-таки, продолжая сидеть, — В прошлый раз я не желал твоей помощи, потому что считал, что справлюсь сам. Но. как видишь, переоценил свои силы. Ты меня очень выручил!

— Сочтёмся. И всё же, ты стал сильнее? Насколько?

— Не просто сильнее. Я стал другим. Мне кажется именно такими мы и были задуманы богами изначально! Смотри!

Поднявшись над землёй словно воспарив, старый герцог зажёг вокруг своих рук серебристую область, выбросив её вперёд. Та, выстрелив вверх со скалы, за мгновение выросла в размерах до полукилометра, обрушившись на долину перед нами в виде гигантской кнотской руки, припечатавшей огромный участок леса. Треск лопнувших древесных стволов, грохот, сейсмические толчки! Удар вышел колоссальной силы! Но это было даже в плюс, ибо строить новое производство мы собирались именно здесь — напряжение магии здесь выходило самым стабильным. Перепады были минимальны. Так что местность всё равно подлежала расчистке.

— Это была простейшая структура призрачной длани, Азраил. Не боевое плетение — скорей не летальная магия. И сработал я едва ли в половину своих новых сил… — старый герцог просто лучился гордостью и весельем.