— Успокойся, Рон, — мягко попросил Блейз. Было странно обращаться к Уизли по имени даже после их примирения и дружбы, он всё равно редко общался с кем-либо, кроме Панси чаще всего. Но то, что тот хотел причинить себе боль или вовсе покончить жизнь самоубийством никак не укладывалось в голове. Обычно этот парень всегда был весел, всё сводил к шуткам и еде, но сейчас перед Блейзом стоял будто бы другой человек.

— Отвали! — прошипел Уизли, отворачиваясь от Забини и его пронзительного взгляда. Рон не хотел ничего этого. Он лишь полюбил и доверился не тому человеку, предал тем самым друзей и едва не разрушил жизнь лучшей подруге, которая итак прошла через слишком многое.

— Что произошло, Рон? Расскажи и тебе станет легче. Обещаю, что никто об этом никогда не узнает. — мягко проговорил Забини, немедленно подходя к Уизли.

— Я не доверяю тебе, я…

— Если так, то что мешает тебе стереть мне воспоминание о тебе и просто уйти? Почему ты всё ещё здесь? — не дал договорить ему слизеринец, поворачивая парян к себе лицом, дернув за плечо. Он встретился с голубыми глазами, пытаясь что-то найти в них, но Рон опустил глаза в пол.

— Обещай, что не сделаешь больше подобного… не причинишь себе боль, — спустя несколько минут молчания, попросил Забини, поняв, что ничего не добьётся от Уизли.

— Почему тебе есть до меня дело, Забини? — подняв голову, спросил Рон, разглядывая уставшее лицо слизеринца.

— Я твой друг. По крайней мере я тебя им считаю. Разве друзья не должны помогать друг другу? — Блейз говорил почти правду, он считал Рона другом, но у них никогда не клеился разговор, если они были вдвоем, да и общих тем не было, потому либо они просто молчали, либо игнорировали друг друга, находясь в одной комнате.

— Обещаю, — Забини видел, что Рон хотел сказать что-то другое, но и этот ответ его пока что устроил.

— Хорошо. — устало выдохнул слизеринец, улыбнувшись Уизли уголками губ.

— Не хочешь сыграть в шахматы вечером? — неожиданно для них обоих предложил Рон, не понимая, почему от легкой улыбки Блейза внутри разлилось странное тепло.

Блейз улыбнулся шире, скрывая удивление на лице и Рону не нужны были слова, чтобы понять, что значит эта улыбка.

***

— Доброе утро. — присев на край дивана к Гермионе сказал слизеринец хриплым ото сна голосом, убирая пряди, спадающие на лицо за уши.

— Драко, — не открывая глаз, отозвалась Грейнджер, беря прохладную руку Малфоя и поднеся к губам, поцеловала тыльную сторону ладони. Драко не смог сдержать улыбки, наслаждаясь моментом нежности и беззаботности, когда не хотелось думать ни о чём.

— Доброе утро, — ответила девушка, открывая сонные карие глаза и глядя на Малфоя, ей хотелось забыть обо всём, что произошло, но события прошлого дня врезались в память, заставляя видеть перед глазами лицо Алана, его сумасшедшую улыбку до ушей и слышать слова, которые казались хуже Авады.

— Ты в порядке? — Драко коснулся щеки гриффиндорки, его голос звучал встревоженно.

— Хотела бы, но после вчерашнего мне нужно кое-что узнать, чтобы убедится, что Алан солгал, — Гермиона не хотела думать, что будет, если окажется, что Рон подставил её, предал их дружбу.

— Кстати, что произошло с тем родовым заклинанием, мы всю ночь просидели за книгами в библиотеке с Мелиссой, чтобы узнать о нём больше? — спросила Гермиона, садясь на кровати и внимательно смотря в серые глаза напротив.

Драко шумно выдохнул, склонив голову вбок, пытаясь что-то найти во взгляде Гермионы.