- Ты ведь знал, - вопрос, который прозвучал утверждением слишком резко и неожиданно, серые холодные глаза встретились с карими встревоженными.

Драко не отрицал, но и не соглашался со сказанными Грейнджер словами, молча глядя в лицо гриффиндорки, будто пытаясь найти в них какой-то ответ.

- Это ничего не изменило бы. Ты не знаешь отца, он добьется того, что хочет, чего бы это ни стоило. - тихий ледяной голос, отдавающийся эхом от бетонных стен.

Они стоили в одном из темных коридоров Хогвартса, где почти никогда никто не ходил.

- Верно, сын, - обжигающий насмехающийся голос раздался из поворота, откуда в следующую минуту вышел Люциус, сжимая в руках серебряную трость со змеёй, которая была обернута вокруг неё и с самого верха смотрела на всех хищными глазами с широко раскрытым ртом, готовая напасть…

- Но это не значит, что я не буду бороться за то, что мне дорого. - Драко ухмыльнулся, выходя вперёд и закрывая собой Гермиону.

Люциус склонил голову вбок, наблюдая за сыном, который благодаря грязнокровке научился ценить своё счастье и бороться за него.

- Ты жалок и слаб, Драко, - процедил сквозь зубы Люциус, понимая, что его теперь будет сложно сломать. - Она, - он кинул презрительный взгляд на Гермионы, - и все твои так называемые друзья бросят тебя стоит лишь на них правильно надавить. - он усмехается, наблюдая за тем, как сын крепко сжимает челюсти, сверкая серыми глазами.

Мгновением позже позади Люциуса появляется Мелисса с заплакаными глазами и кровью на лице, руках и серебряном платье.

- Она поняла свою ошибку слишком поздно, также, как и ты, но в отличии от тебя у неё нет друзей, чтобы выбраться. - Люциус говорит это так, будто девушку от вида которой сжимается сердце не его родная дочь, не его плоть и кровь и Гермиону рвет на части от этого. Ей настолько жаль Морей, которая не заслужила всего этого, что руки непроизвольно сжимаются в кулаки, желание причинить такую же боль Люциусу Малфою не даёт расслабиться.

- Ты думаешь, что заденешь меня ей, отец? - Драко хрипло смеётся, но Гермиона чувствует его напряжение, даже не видя его лица.

Люциус поджимает губы, глядя сквозь Драко и лишь сейчас до слизеринца доходит, что он смотрит на Гермиону, пытаясь вывести её из себя, потому что она чувствовала себя также, как Морей.

- Пожалуйста, - шепчет искусанными в кровь губами платиноволосая принцесса, потерпевшая поражение.

- Слабо, отец, слишком слабо, - мотает головой Драко, и Гермиона не понимает, чего он добивается, выводя мужчину из себя, - убей же её, как и остальных шавок, когда они смели ослушаться тебя. - слова пропитанные змеиным ядом, произнесенные шепотом, но звучащие слишком громко для каждого, заставляющие кожу покрыться мурашками.

На секунду Драко видит в глазах отца что-то помимо холода и безразличия, но всего на мгновение…

- Ты всё равно в конечном итоге перейдешь на мою сторону, сын, - говорит Люциус спокойно с привычными холодностью и уверенностью в голосе.

Но едва он успевает сказать это, в его руках оказывается палочку, которую он нацеливает на Морей.

- Всё могло быть по-другому, - добавляет тихо, произнося непонятное заклинание и изумрудно-синий луч летит в блондинку. За долю секунды Люциус исчезает, громко отворяя окна и вновь впуская ледяной ветер, Драко кидается навстречу Мелиссе, закрывая её своим телом…

Последнее, что слышит Драко перед тем, как рухнуть на каменный пол - это душераздирающий крик Гермионы и её слёзы по щекам, она бросается ему навстречу, но он уже проваливается во тьму, пытаясь зацепиться за лучи света Гермионы.

«Я всегда во тьме, но ты всегда со мной»