Декорсо со своей дипломатической неприкосновенностью наделал много шума. В Госдепартаменте понятия не имели, кто такой Декорсо и почему министерство обороны требует поддержать его заявление. Тем временем высшие чины СРС наседали на своих партнеров из ЦРУ. Препирательства дошли до самого верха, пока наконец государственный секретарь США неохотно согласился успокоить британского министра иностранных дел.

Английские власти также неохотно согласились передать Декорсо посольству США для выяснения обстоятельств. Его отправили в лондонский аэропорт Станстед, где он тут же поднялся на борт личного самолета министра военно-морского флота США. При этом расследование поджога, приведшего к человеческим жертвам, было практически прекращено.

— Как тебя засекли? — прохрипел наконец Фрэзер.

— Какому-то местному жителю не понравилось, что мой автомобиль долго стоит в кустах.

— Надо было как следует замаскироваться.

— Делай со мной что хочешь. Можешь уволить.

— Сиди и не рыпайся. Если я решу тебя уволить, то сообщу.

— Пайпера сделали?

— Пытались прошлой ночью. Сорвалось. Липинские погибли, но вчера и так был их ДС. А Пайпер, сволочь, выкрутился. Теперь сидит в больнице рядом с женой и ребенком. Ждет, когда их выпишут. Добыть материалы, которые он нашел в Англии, пока не удалось. Вероятно, они уже у Спенса.

— А где он?

— Не знаю. Наверное, по пути в Лас-Вегас. Найдем.

Декорсо покачал головой:

— Да, дела плохие.

— Согласен.

— И что дальше?

— В больницу соваться нельзя. Там крутится ФБР. Прихватим его, когда их выпишут.

— Ты уверен, что не хочешь дать мне под зад?

— Считаю это нецелесообразным.

Фрэзер знал кое-что, чего не знал Декорсо. А именно: жить ему осталось два дня. То есть до послезавтра. Зачем суетиться? Пусть пока поработает, принесет хоть какую-то пользу.

Декорсо поблагодарил его, и остальную часть пути до Уайт-Плейнса они молчали.