– Продул я свой патриотизм, – сказал Дима весело. Но билет выбрасывать не стал – сунул в карман джинсов.

– Зачем он вам? – спросила Оксана, когда они спускались к машине.

Дима пожал плечами:

– Не знаю. На счастье.

– Вы сегодня… как-то очень легко играли, – сказала Оксана после паузы. – У меня даже на душе стало легче.

– А у вас тяжело на душе?

– Ну так… не очень, – Оксана вздохнула. – Малдер и Скалли ведут себя хорошо. Сестра, правда, хочет котенка…

– Главное, чтобы не питона, – сказал Дима, думая о другом.

Машина завелась, как ни странно, с первого раза.

Они сидели у Вовки на кухне и пили чай с гематогеном, когда зазвонил телефон.

– Шубин, – сказала Ольга. – Сегодня вечером можешь пойти с Жекой на Лебединое, в Оперный?

– Сегодня? – Дима быстро посмотрел на часы. – Могу, конечно… Конечно, могу! А он – как?

– Сейчас, – сказала Ольга.

Трубку она прикрыла ладонью, поэтому слов Дима не мог разобрать, но раздражение, с которым Женька отвечал матери, не оставляло ни малейшего сомнения в содержании разговора.

– Отменяется, – сказала Ольга. – Извини.

И повесила трубку.

Под аккомпанемент коротких гудков Дима некоторое время стоял с трубкой в руке; когда он вернулся на кухню, Оксана уже совсем собралась уходить:

– Я прошу прощения, я пойду… Ой. Что-то случилось?

– Нет, – сказал Дима, отхлебывая из чашки остывший чай. – Все в порядке.

– Извините, – Оксана потупилась. – Мне показалось…