Я покачал головой, но промолчал. Однако теперь стал смотреть по-другому на проходивших мимо людей в зеленом. Идти становилось все тяжелее, так как дорога между домиками начала петлять. Я вообще не понимал, как можно так строить? Дома стояли хаотично, словно строители совершенно не задумывались о том, что нужно сделать хоть какие-то подобия улиц. К тому же тянулись эти домики на огромное расстояние. После двух часов плутания по хлюпающей грязи, я окончательно выбился из сил. А до башни, по словам прохожих, оставался еще час пути. Мало того на улице уже начало темнеть.
— Надо передохнуть, — наконец не выдержал я.
— Точно, — мгновенно отозвалась Дороти. — и перекусить где-нибудь. Думаю, и завтра можно до башни добраться.
Это самое где-нибудь нашлось неподалеку и представляло собой приземистое длинное одноэтажное здание с прибитой над широкими дверьми огромной фанерной кружкой. Когда мы зашли в таверну, я лишь прищелкнул языком. Единственная таверна в моей родной деревне выглядела куда чище и приличнее. Но нам выбирать не приходилось.
Тем более оказалось, что в таверне имеются комнаты, где можно и переночевать. Просторный зал таверны вмещал столов сорок, и все они не пустовали. Столько пьющего и жующего народу одновременно я еще не видел.
Мы с Дороти с трудом нашли столик, за которым сидел всего один монах в коричневом балахоне. Лицо его закрывал капюшон, и он умудрялся пить пиво, не показывая своего лица.
— Не против? — осведомилась Дороти, и в ответ тот покачал головой.
Мы заказали еды и пива. Монах не обращал на нас внимания. Пустую тарелку стоявшую перед ним уже забрали, а сейчас он потягивал пенный напиток. Я как чувствовал, что Дороти не хватит терпения. Принесли еду и две кружки пива, но девушка толком не дотронувшись до яств, не удержалась.
— А ты ведь монах, правда?
— Я? — монах внезапно откинул капюшон, и я увидел совсем не то, что ожидал.
Вместо измученного постами и молитвами монаха перед ними сидел юноша лет двадцати, явно из той породы мужчин, что нравятся женщинам. Смуглый и черноволосый с живыми глазами и правильными чертами лица. Непонятно только зачем на этом красавце было подобное одеяние.
Дороти изумленно смотрела на него. А монах наоборот наслаждался произведенным впечатлением.
— Вы я вижу, удивлены, — улыбнулся он, — меня зовут Фумик. Я не монах, а послушник Ордена Великого Рэндома. Это большая разница доложу я вам.
— Понятно, — улыбнулась девушка, — Я — Дороти, а это Хорм. Мы в столицу идем!
— Вы маги! — заявил послушник..
— Как ты догадался? — удивленно уставился я на нового знакомого.
— Я все знаю. Я же Великому Рэндому служу, — рассмеялся тот, — венчаю и отпеваю. Недорого. Постоянным клиентам скидки…
Дороти прыснула, я тоже не смог сдержать улыбки.
— Ну что, раз так друзья мои давайте выпьем за знакомство! — объявил Фумик, — я как раз сегодня в церемонии бракосочетания участвовал, деньги за это платят хорошие. Так что могу позволить себе вас угостить! Милейшая, — махнул он рукой пробегавшей мимо разносчице, — давай-ка нам пива кружек пять и мяса жареного, с того кабанчика что по какому-то недоразумению до сих пор жариться на вертеле у вас на кухне. Овощей там… В общем, нам отметить надо встречу. Понимаешь? — он так залихватски подмигнул ей, что мне лишь оставалось покачать головой.
— Конечно уважаемый, — расплылась в улыбке разносчица, не устояв перед обаянием послушника Святого Рэндома. Она бросила лукавый взгляд на него, но тот уже отвернулся.