Как и ожидалось, никакой реакции за этим не последовало.

— Отойди, — сказал Эдвард, оттолкнув Гюстава в сторону.

— Что ты будешь?.. — Он не успел договорить.

Эдвард выбил дверь с ноги, и та с треском ввалилась внутрь.

Эва оттолкнула их обоих и первая влетала в комнату.

— Эдит, черт тебя дери! Я знаю, что ты тут!

Окна были закрыты плотными шторами. В номере была полнейшая темнота, и Эва обо что-то запнулась. Гюстав включил свет. На кровати что-то зашевелилось, и из-под одеяла вынырнула лохматая голова.

— Вот ты где, — сказала Эва не то со злостью, не то с облегчением.

— Эва? — спросонья промямлила Эдит.

Она некоторое время бессмысленно моргала, а потом заметила, что Эва не одна, и тут же прикрылась одеялом.

— Ой. Что вы тут делаете?

— Ты издеваешься?! — закричала Эва.

— Не ори, — поморщилась Эдит.

Эдвард заметил несколько бутылок, которые стояли на тумбе и валялись в подушках на кресле, и у него появилась масса вопросов и опасений.

— О тебе никто ничего не слышал целых три дня! — продолжила кричать Эва. — Чем ты все это время занималась? Ты что, бухала? Ты вообще думаешь своей головой, идиотка?!

— Так, — вмешался Гюстав. — Не кричи. Давайте разберёмся с этим как адекватные люди. Эдит, почему ты не сообщила, где ты?

— Я взяла отпуск.

— Почему ты не сообщила семье?

— Зачем мне им сообщать? Они вспоминают обо мне только по праздникам.

— Мама звонит тебе каждый день! — воскликнула Эва. — Три дня, черт возьми!