Заведение Хапиры напомнило нечто среднее между нашим земным секонд-хендом, оптовым рынком и сельским промтоварным магазином. Хапира явно экономила на освещении — в огромном зале всего три веревки с жучищами-светлячищами. Скорее всего, тут не просто экономия, а расчет, что товар в полутьме покажется привлекательней, чем в ярких лучах.
На ступеньках бабушка Му толкнула Игги, тот кивнул и зачем-то выскочил на улицу.
Хапира, гоблинша преклонных годов, просканировала нас взглядом на пороге и поняла, что к ней явились платежеспособные покупатели. Приветствовала нас, а точнее бабушку Му, как старых знакомых и начала без остановки угадывать наши желания. Вернее, навязывать.
Мне показалось, будто я попала под водопад или в сто раз усиленный кондиционер. Ну да, я же последние двадцать лет отоваривалась только в гипермаркетах и более-менее приличных бутиках. Лениво ехала с тележкой, гуляла между вешалок. Неторопливо возьмешь, посмотришь на страну происхождения, на лейбл, понюхаешь, «полижешь». Примеришь.
А тут всë тебе суют в руки, если не успела увернуться, и, похоже, молчание означает согласие. Та-а-ак, если я и дальше буду щелкать клювом, минут через пять моя мумия окажется погребена под пирамидой из ношеного тряпья.
Я на секунду зажмурилась, вдохнула побольше воздуха и гаркнула так, чтобы с гарантией перекрыть непрекращающуюся рекламную кампанию местного секонд-хенда:
— Тихо! Стоять!
И, убедившись, что замерла не только говорливая хозяйка пещеры тряпичных сокровищ, но и ошеломленная бабушка Му, да и еще пара каких-то оборванцев, рывшихся в дальнем углу, очень спокойно, вежливо и с улыбкой сказала гоблинше:
— Уважаемая, я предпочитаю сама выбирать товар по своему вкусу. Давайте не будем утруждать вас лишней работой. Но вот если вы принесете мне для начала добротное платье из серого, светло-коричневого или темно-зеленого полотна, я буду вам отдельно благодарна. Желательно с широкими рукавами на манжетах. Не слишком приталенное. И, пожалуйста, пару полотняных длинных фартуков к нему. И светлую косынку. Пару. Об обуви мы поговорим отдельно и позже.
Хозяйка лавки посмотрела на меня с интересом и, как мне показалось, чуть большим уважением. Молча сгребла все тряпки, которыми едва меня не завалила, скинула их в сторону и пошла куда-то вглубь помещения, кивнув мне на ходу:
— Косынки там посмотри! Раз уж знаешь, чего хочешь.
Глава 21
Брать сапоги по нынешнему климату и без зимы в ближайшем будущем я отказалась. Ну и что, что это престиж, понты и уважительное «ку» от населения? Я слишком стара, чтобы терпеть потные ноги ради общественного мнения. Так что легкие сандалии, с полным покрытием ступни, чтобы не биться о всякое на мостовой. И подошвы не гладкие, а то знаю я, как они скользят. Перебрала целый сундук, пока нашла две пары подходящих. И силком отобрала по паре сапог у бабки Му, для себя и внука, обшипев обоих: где они форсить собрались, перед сорняками в огороде? Игги — что-то типа мокасин, бабуле — тоже сандалии. У нее вон вальгусная стопа в полный рост, то-то она так ковыляет, как старый страус, втискивая лапы в тесную обувь! Это мы прекратим. И нечего. Здравый смысл и никаких понторезов.
Старуха Хапира заметно погрустнела, оценив мою практическую сметку, но собралась с духом и сообщила, что всё отобранное нами барахло будет стоить пятнадцать серебрух.
Я не успела ни обрадоваться, ни взгрустнуть, как вмешался вернувшийся Игги. Он, как оказалось, по команде бабуси смотался в соседний подвальчик, к конкуренту старьевщицы. И сделал это нарочно демонстративно. Вот хитрые огородники! Одобряю. Теперь этот гений маркетинга критически оглядел товар, подбоченился и выпятил нижнюю губу.
— За это — пятнадцать серебрух?! Да я уже сторговал у Горшака две такие горы тряпок, с обувкой посерьезнее, за шесть!
Хапира аж подпрыгнула, раздулась, как сердитая лягушка-бык.
— Да что ты понимаешь, детеныш свинокрыса! Горшак скупает одежду у кладбищенских воров! А я честная торговка, от моих нарядов мертвечиной не воняет, и некроманты в них не ковырялись!
— Золотого шитья на твоих тряпках тоже нет, — делано безразлично пожал плечами маленький гаденыш, подхватил нас с бабкой под руки и бодро потащил к лестнице. — Пойдемте, поищем честную цену в другом месте.
Только убедившись, что и я, и Му послушно отложили выбранный товар и двинулись в сторону выхода, тетка гоблинша смачно сплюнула на не очень чистый пол и выкрикнула: