С громким «ох» в себя приходит Мэрилин, она садится и смотрит на окружающих, как умалишённая, потом видит Карен, говорит «ой» и ползёт в угол.

- Горе моё, эта шлюха не перестанет меня бояться. Выйдите, я сама с ней поговорю.

***

Эвет и Кит бредут в сторону дома, уже не скрываясь. Не будут болтать присутствующие о русалках. Старые жильцы своих не сдают. Кло слишком напугана и пристыжена, а Венеция…

- Ты не боишься, что Венеция растреплет?.. - спрашивает Эвет.

- Не знаю. Может, и боюсь. Но не хочу с этим сейчас разбираться. Давай о другом…

- Я не хочу рассказывать сама, я…

- Будет хуже, если я что-то узнаю не от того человека. Верно?

- Верно, - шепчет Эвет и садится на каменную скамейку.

- Не сиди тут, я только из воды, замёрз.

- Да, прости, идём. Я, наверное, расскажу.

Они идут к дому, без страха проходят через гостиную, под цепким взглядом Кло и отогревающихся у камина девушек и поднимаются в спальню. Сердце Кита разве что не останавливается, до того накалена обстановка всеми этими тайнами и недомолвками. Где правда? Что всё-таки происходит с этим домом? Каждый раз он думает, что вот сейчас узнает - что, но всё рушится одним словом другого «знатока».

Эвет садится на кровать, складывает руки на коленях и смотрит на Кита такими глазами, точно очень сильно провинилась. Он ждал, не зная, с чего она начнёт.

- Коко думает, что рассказала правду. О Джин. Это я заставила всех…

Двери распахиваются и в комнату врывается Венеция. В руке она сжимает бутылку с ликером, запястье прижимает к голове, на ногах еле стоит.

- Что происходит вообще? - визжит она пьяно и бессвязно. - Что с тобой вообще? Что тут происходит? Бабы живут в озере? Я не понимаю… так же не бывает, Кит? Не бывает…

Венеция рыдает. Она выпила три четверти бутылки и выглядит просто ужасно, глаза покраснели, ноги ее не держат.

- Я не понимаю.

- Венеция…

- Мне лучше уйти? - спрашивает Эвет.