– А джентльмен знает?

– Я не могу ему сказать. Он художник. Я встретила его, когда он пришел, чтобы написать портрет наших собак, и я… Но какая теперь разница? Он уехал. В Албанию. Искать «романтическое вдохновение», что бы это ни означало.

«Это означает, что он мерзавец», – подумала Эмма.

– А ваша семья? Они знают?

– Нет. – Девина энергично затрясла головой. – У меня только папа. Он возлагает на меня такие надежды! Если бы папа узнал о моем легкомыслии, он бы никогда больше не посмотрел на меня как прежде. – Девушка закрыла лицо руками и тихо заплакала. – Я этого не вынесу…

Эмма обняла Девину и стала гладить по спине, чтобы утешить.

– Ах, бедняжка! Я вам так сочувствую!

– Я не знаю, что делать. Мне так страшно! – Мисс Палмер отодвинулась от Эммы. – Я не смогу воспитывать ребенка сама! Я подумала: вот если бы можно было отдать его в какую-нибудь семью за городом, тогда я могла бы навещать его время от времени. Знаю, некоторые так делают. – Она положила ладонь на живот и окинула его взглядом. – Но я толстею с каждым днем, и скоро я не смогу больше скрывать свое положение.

Эмма протянула девушке носовой платок.

– Вам есть куда поехать? К подруге или, может быть, к кузине? В Англии или в Европе?.. К кому-нибудь, кто сможет приютить вас до самых родов?

– У меня никого нет. И в любом случае никто не станет хранить мою тайну. – Она скомкала платок в кулаке. – Ну почему я была так глупа? Ведь я знала, что это неправильно… Но он был такой романтичный! Он называл меня своей музой. С ним я чувствовала себя…

Особенной. Желанной. Любимой.

Мисс Палмер не нужно было объяснять. Эмма знала в точности, что чувствовала эта девушка.

– Вы не должны себя казнить. Вы не первая молодая женщина, которую угораздило полюбить не того мужчину. И не последняя.

Тем не менее именно женщине всегда приходится платить самую высокую цену.

Эмме не довелось побывать в деликатной ситуации мисс Палмер, но она тоже совершила преступление, последовав зову сердца, за что была жестоко наказана. Воспоминания до сих пор причиняли ей боль. Но видеть, как та же судьба грозит разрушить жизнь еще одной молодой женщины… Эмма была готова взорваться. Как же это несправедливо!

– Эмма! – укоризненно крикнула мадам Биссетт по другую сторону портьеры. – Платье леди Эдвины не подошьется само собой.

– Одну минуту, мадам, – отозвалась Эмма и шепнула мисс Палмер: – Приходите на следующей неделе, когда будет готово ваше платье, и мы еще поговорим. Если я смогу хоть чем-то вам помочь, то с радостью сделаю это.

– Я не могу вас просить.

– А вам и не нужно. – Эмма была настроена решительно. Ее совесть не соглашалась на меньшее. Она взяла руки мисс Палмер в свои и крепко сжала. – Что бы ни случилось, вы не останетесь одна. Клянусь.