9

Во вторник утром Ава надела темно-серое платье средней длины от Дианы фон Фюрстенберг, плотные темные колготки, высокие сапоги и черный жакет. Прихватив свои самые массивные темные очки, она отправилась вниз, где ее уже ждал отец. Она могла бы назвать тысячу мест, куда бы пошла охотнее, чем на похороны Лукаса Грейнджера, но выбора не было.

– Джигяр, – приветствовал ее отец ласковым прозвищем на фарси, которым всегда называл ее. Мама тоже пыталась звать Аву этим словом, но папа вечно смеялся над ее произношением, так что она сдалась и стала звать дочку Пирожочком.

Ава поправила ремень на талии и улыбнулась ему.

– Готов?

– Да, милая, – мистер Джалали потянулся к дверной ручке, но замешкался. Он посмотрел на Аву, будто хотел что-то спросить, но потом тряхнул головой и шагнул через порог.

– Что такое? – спросила Ава, усаживаясь на пассажирское сиденье отцовского «Мерседеса».

Мистер Джалали завел машину и посмотрел на нее долгим, сердечным взглядом.

– Просто мне жаль, что нам приходится ехать на похороны, – он оттянул ворот рубашки. – Это по-прежнему тяжело, даже спустя столько лет.

Ава сглотнула. Он говорил о маме. Это были не единственные похороны в ее жизни: она бывала и на других, в том числе Нолана, но мамины были, конечно, самыми тяжелыми. Она мысленно перенеслась в тот ужасный день, когда они с отцом сидели в церкви (в своем завещании мама указала, что хочет многоконфессиональную службу – и по христианским, и по мусульманским традициям), слушая речь пастора и глядя на мамину фотографию на крышке гроба, которую они выбрали вместе. Ава крепко сжимала руку отца на протяжении всей службы. В другой руке она держала плюшевую собачку, которую мама подарила ей за несколько дней до автокатастрофы. Это был ее последний подарок Аве, и девочке казалось, что это самая важная вещь в мире.

Теперь же Ава смотрела на отца и так много хотела ему сказать. Она так скучала по нему. Казалось, их разделяло огромное расстояние – пропасть, которую ей хотелось преодолеть. Так мило, что он решил поехать с ней, вдруг поняла она. Ему ведь необязательно было это делать. Ава сделала глубокий вдох, собираясь сказать все это, как вдруг через открытое окно до них донесся громкий голос. Лесли выбежала на крыльцо, прижимая к уху телефон.

– Нет, нет, нет! – вопила она. – Я же сказала, никаких тюльпанов. Тюльпаны смотрятся дешево. Вы что, не понимаете, какую атмосферу я хочу создать? Это очень важная вечеринка в честь моей матери. Возможно, мне стоит поискать другого флориста? Еще не поздно, и я уверена, что найдется… – Лесли на долю секунды умолкла. – Отлично. Так я и думала.

Ава подавила смешок, когда Лесли сделала шаг назад и споткнулась о порог, едва не упав и беспомощно размахивая руками. Мачеха, видимо, почувствовав на себе ее взгляд, резко обернулась. Потом она посмотрела на мистера Джалали.

– Фируз! И долго ты там пробудешь?

Отец Авы пожал плечами.

– Несколько часов, я думаю.

Вид у Лесли был раздосадованный.

– Мне очень нужна твоя помощь с цветами, – заныла она и закатила глаза. – Ну да ладно. – Она вернулась в дом, хлопнув дверью.