Две тумбочки из спальни были прикручены к фанерному полу обычными мебельными уголками, в задней части салона. Получился небольшой столик, на котором можно будет даже что-то приготовить, распахнув задние двери. Удобный матрас заменит кровать. Окна в салоне тонированы, но Егор решил, что шторки добавят уюта.
Антонина тем временем собирала вещи, скорее всего, в Радужный они больше не вернуться, поэтому надо было забрать всё, что сердцу дорого и мило.
Мельников хотел забрать и бензогениратор, но тот никуда не вписывался, к тому же он обещал, сам себе, вернуть его на работу. К вечеру апгрейд салона был закончен. Егор проверил техническое состояние машины, масло в двигателе, антифриз, тормозная жидкость, жидкость в гидроусилителе, давление в шинах, запаска. Вечером он осмотрел бус и остался доволен проделанной за день работой.
На ужин Антонина нашла только пару пачек лапши быстрого приготовления и чай. Передвигаться в тёмное время суток на машине было опасно, на дороге могла оказаться не только легковушка с мёртвым водителем за рулём, но и перевернутая поперёк дороги фура.
Утро следующего дня выдалось пасмурным. Небольшой дождь срывался с серого неба, питая иссушенную за эти дни землю.
— Люблю, как пахнет во время дождя, — улыбнулся Егор, укладывая последний чемодан в нишу между фанерой и полом микроавтобуса.
— Выглядишь вполне себе довольным, — Антонина даже не попыталась скрыть своего плохого настроения в связи с предстоящим отъездом, хотя сама его и инициировала.
— Я-то? Очень доволен, если честно. Не могу больше сидеть в четырёх стенах и ждать, когда тебя прикончит, что-то непонятное живущее внутри. Помирать так с музыкой, Тонька!
— Ох, и шебутной ты у меня, может и полюбила за это, — она улыбнулась первый раз за всё утро.
Егор на мгновение замер, впервые Тоня назвала его «своим». Это значило, что теперь они одно целое? Теперь они ячейка, семья? Семья, даже в таких условиях. Вокруг смерть, весь миропорядок рухнул, а у него семья. Егор не пожалеет жизни ради неё, это он знал совершенно точно.
Мотор завёлся, и микроавтобус, шелестя шинами по мокрому асфальту, медленно прокатился со двора.
Первую остановку Егор сделал в райцентре у того самого супермаркета «24», в котором они хотели пополнить запасы, возвращаясь из неудавшегося отпуска.
— Нам нужна вода и еда, — уверенным тоном сказал он Тоне и вышел из машины.
Стеклянные двери не открылись автоматически, как это обычно бывало. Мельников оглянулся по сторонам. Взял урну и, не раздумывая швырнул её в стекло. Урно-снаряд рассыпал стекло вдребезги и пролетел внутрь маркета с десяток метров, разнося лёгкие прилавки и рекламные стенды.
— Во, блин! — Егор подивился силе своего броска.
Не скрывая изумления, он посмотрел на собственные руки, повернулся к машине и крикнул своей подруге:
— Тонь! Магазин открыт, пошли!
Антонина нехотя вышла из машины.
Трупов внутри почти не было. Один охранник лежал вытянувшись у входа лицом вниз. Егор осмотрел его, ничего не сказал.
Пара сразу направилась в бакалейный отдел. Холодильники не работали и всё, что в них хранилось, теперь протухло. Надежда осталась на консервы, крупы, лапшу быстрого приготовления, макаронные изделия, чипсы, сухарики, и прочую «долгосрочку».