За рулем был не я, а будто бы я… Вина моя.
Если бы я оставил Любомирову в покое… Если бы не пытался ей, себе и другим что-то доказать… Если бы не отрицал очевидного… Если бы…
Едва из операционной показывается какой-то мужик в голубом медицинском костюме, вскакиваю на ноги. Машинально тру рукавом по глазам. Слабо реагируя на всех остальных, преграждаю врачу путь.
– Я хочу лечь под нож. Заберите мое сердце. Все, что надо, подпишу.
– Кирилл… – рвется со стороны потерянный голос отца.
– Бойка… – вторит ему Чара.
– Успокойся, парень, – устало отзывается врач. – С сердцем порядок. Хирурги по другим точкам работают.
– А клапан… – судорожно выдыхает Варина мать.
– Говорю же, все нормально там. Проблема не в сердце. Переломы у нее и еще какие-то внутренние повреждения.
– Очень опасные? – мачеха уже голосит.
Я же с трудом делаю вдох и заставляю себя чаще моргать.
– Не могу сказать. Я – кардиолог, – встряхивает головой и на мгновение прикрывает покрасневшие глаза. А я только догоняю, что день уже закончился. На дворе глубокая ночь. Сколько часов прошло? – Ждите, – бросает и уходит.
Если бы это было так просто… Если бы…
– Она ведь никому ничего плохого не сделала… – задыхается мачеха новой порцией слез. – Всегда всем помогала… Даже в ущерб своим интересам… Добрая, открытая, наивная была… Ранимая…
Так говорит, будто… Будто Вари уже нет.
Я сам сказать ничего не могу, но грудь прорезает жгучим всполохом. Подрывает все, что осталось. Чтобы не сорваться и не заорать от боли, прикрываю веки и медленно отхожу в сторону. Опираюсь на стену спиной и съезжаю вниз. Скрещиваю на коленях руки и роняю на них голову.
Я же все наврал. Господи, я ей такого наговорил! Как назад теперь отмотать? Нельзя же так оставлять! Даже если ей все равно, я сам с этим жить не хочу. Я без нее не смогу!