– Не сильно, – широко улыбаясь согласился бабай. – Могу теперь, значит, вести самостоятельный образ жизни, не ожидая неминуемого возмездия от любимых друзей-сотоварищей. Эхма, вернём дух Хитника в его тело, и пойду-ка я тогда в пасечники – ульи-пчёлки, кирпичный дом с подворьем, всякие гусики-свинки, медовуха по будням и качественный самогон по праздникам! Экологически здоровый образ жизни – тут, братцы, лучше и не придумаешь.

– Да ты, между прочим, и сейчас можешь сваливать на все четыре экологически чистые стороны, – ехидно сказал Федул. – Собственно, тебе-то какое дело до Хитника? Ты ж в историю с его украденной головой абсолютно случайно влип! И, в принципе, вовсе не обязан участвовать в ней дальше. Типа того, ага.

– Издеваешься, да? – помрачнел бабай. – Обидеть хочешь? Друг моих друзей – мой друг, которому я обязан помочь! Это раз. А во-вторых за тобой, Федул – да и за мастером-хаком – есть небольшой должок. Который, я надеюсь, вы мне когда-нибудь вернёте.

– Должок? – насторожился гном, – Это ты о чём? Знать ничего не знаю, ведать не ведаю, ни у кого никаких денежных займов не делал, моя хата с краю, и вообще я не понимаю твоих вредных намёков.

– А мой колдовской бриллиант, которым ты Спящего Деда зашиб, известного мага Снюссера? – укоризненно произнёс Модест. – Очень, понимаешь, хотелось бы получить за него хоть какую-нибудь компенсацию. На предмет развития пчеловодческого хозяйства и градусного мёдоварения.

– За ушибленность Снюссера? – не поняв, удивился Глеб; однако гном и бабай пропустили реплику парня мимо ушей.

– Балда ты, Модест, – пригорюнясь, молвил Федул. – Вредитель меркантильный. Да кабы не твой бриллиант и моя стрелятельная оперативность, мы, поди, навсегда душевно покалеченными остались бы! Ты не с меня должок требуй, а с хулигана Снюссера – он тогда всю кашу заварил, ему и расхлёбывать. Так что пускай Спящий Дед тебе и компенсирует все моральные и материальные издержки. Чего проще: отправился в империю, нашёл чародея Панкрата по кличке Снюссер, личного толкователя Его Императорского Величества ночных сновидений, взял за грудки и вытряс из колдуна тот долг, всего-навсего. А я тебе, хе-хе, обязательно помогу в этом благородном деле, не сомневайся!

– Именно на этот твой добрый ответ я и надеялся, друг. – Бабай, едва не прослезившись от нахлынувших чувств, насморочно хлюпнул носом. – Потому что сегодня вечор мы выступаем в многотрудный, нелегальный и потому крайне опасный поход.

– Куда? – одновременно ахнули Глеб и Федул.

– В империю, конечно, – несколько удивился Модест. – Можно сказать, на родину, в забытые пенаты… А разве я вам об этом не говорил?

– Ык, – только и произнёс ошарашенный гном, словно от глотка ледяной газировки икнул; парень отрицательно помотал головой.

– Тсс, – приложив к губам палец, едва слышно сказал бабай. – Будем, значица, Снюссера выискивать, чтобы он с Хитника своё проклятье невезения снял и непременно возместил мне утрату… ну это так, заодно, по ходу действия. Нифонт сейчас как раз проводника ищет, который нас через границу секретно проведёт.

– Вы там что, оба с ума сошли?! – едва не упав с табурета от неожиданности, завопил гном. – Секретно и одновременно! Мыслимое ли дело через имперскую границу по-шпионски лезть? Ладно бы в какую Америку или Японию, не велика беда коли поймают – по шее надают и назад депортируют, эка невидаль. Но если отловят на имперской границе, то жуть чего будет!

– А поконкретней? – вклинился в разговор любознательный Глеб.

– Фиг его знает, – мрачно буркнул Федул. – Но ничего хорошего. Они, погранцы, небось первым делом боевую магию применяют, а уж после допрашивают задержанного, мол, зачем хотел проникнуть на запретную территорию, с какими вредоносными целями и террористическими намерениями… Типа, посмертно интересуются.

– Ладно, вы там паникуйте себе на здоровье, но не увлекаясь, – оглянувшись назад, скороговоркой дозволил бабай, – а то мне идти пора, Нифонт зовёт. Главное, из дома никуда не уходите, ждите меня, я скоренько! – Экран над магическими шарами мигнул раз-другой и погас.

– Спасибо, благодетель, за разрешение, – проворчал гном, слезая с табурета. – Вот уж порадовал так порадовал! Мда-а… – Федул не оборачиваясь затопал к выходу из комнаты; Глеб, прихватив табурет, отправился следом за ним, на кухню.

Мрачный гном, не обращая внимания на парня, старательно обследовал продуктовые внутренности холодильника, выудил оттуда початую бутыль с томатным соком и, мыча от отвращения, выпил из горлышка сколько смог. Глеб, усевшись на табурет и закинув ногу на ногу, терпеливо ждал, когда тот закончит демонстративно страдать.

– Беда, – отдышавшись, с горечью сказал Федул, – ой и беда!

– Ты о походе? – Глеб взял со стола милицейскую дубинку: весил инструмент власти вполне солидно и убедительно. – Да ты не бойся, прорвёмся! Ангел не дурак, абы кого в проводники не наймёт.