Медсестра и Кэтрин обменялись многозначительными взглядами, одновременно подумав об одном и том же: «И он хочет быть врачом?»

— Куда их класть? — спросил Барроуз.

— Очистите мне полость. Я же ничего не вижу в этой кровище!

Кэтрин дала ему несколько секунд, чтобы он промокнул рану, после чего ей удалось рассечь малый сальник. Перекрыв кровь слева с помощью зажима, она смогла определить, где находится печеночная ножка, через которую проходили печеночная артерия и воротная вена. Это было не более чем временное решение, но, если бы удалось задержать здесь кровь, можно было бы контролировать кровотечение, и тогда они получили бы бесценный выигрыш во времени, чтобы стабилизировать давление, подкачать еще крови и плазмы в кровеносную систему пациента.

Кэтрин крепко стиснула зажим, перекрывая сосуды в ножке.

К ее величайшему разочарованию, кровь продолжала сочиться как ни в чем не бывало.

— Ты уверена, что перекрыла ножку? — спросил Литтман.

— Я знаю, что перекрыла ее. И знаю, что это не забрюшинное кровотечение.

— Может, воротная вена?

Она схватила с лотка две прокладки. Следующий маневр был ее последним шансом. Положив прокладки на поверхность печени, она сжала орган обеими руками.

— Что она делает? — спросил Барроуз.

— Печеночную компрессию, — ответил Литтман. — Иногда это позволяет перекрыть скрытые разрывы. Предотвратить полную кровопотерю.

Мускулы Кэтрин налились свинцом, пока она отчаянно пыталась удержать давление, повернуть поток вспять.

— Нет, все равно идет, — сказал Литтман. — Не годится.

Кэтрин уставилась в полость раны, где происходило устойчивое накопление крови. «Откуда же она берется, черт возьми?» — подумала она. И вдруг заметила, что кровь равномерно сочится буквально отовсюду. Не только из печени, но также из брюшной стенки, из брыжейки, из всех иссеченных слоев кожи.

Она взглянула на левую руку пациента, которая выскользнула из-под стерильной простыни. Марлевая повязка, наложенная в месте введения внутривенной иглы, намокла от крови.

— Мне нужны тромбоцитарная масса и свежезамороженная плазма. Немедленно! — потребовала она. — И начинайте лить гепарин. Десять тысяч единиц внутривенно сразу и дальше по тысяче в час.

— Гепарин? — изумленно переспросил Барроуз. — Но он же истекает кровью…

— У него коагулопатия потребления, — сказала Кэтрин. — Необходима антикоагуляция.

Литтман тоже смотрел на нее в недоумении.