– Да. Мне пора.

– Юлия Николаевна, подождите, – промычала Анжела, – покажите мне, пожалуйста, как здесь окошко открывается. Очень душно.

– Ты могла попросить кого угодно, любую сестру, нянечку.

– Я просила. Они говорят, от сквозняка можно простудиться, это для меня очень опасно, потому что мне категорически нельзя чихать и сморкаться.

– В общем, они правы. Но если не открывать дверь, сквозняка не будет, – Юля шагнула к окну, чуть не наступила на фотографии, раскиданные по полу, наклонилась, подняла несколько штук, хотела бросить на подоконник, но вдруг застыла. На нее в упор смотрели серые безразличные глаза объекта «А».

«Оба-на! Приехали! Теперь этот тип мерещится мне в каждой мужской физиономии, – подумала она почти весело, – высыпаться надо, вот что».

Чтобы развеять галлюцинацию, она вгляделась внимательнее и тут же поняла, что со зрением у нее все в порядке. Это действительно был он, объект «А». Он стоял рядом с Анжелой. Оба смотрели в объектив. Она улыбалась, щедро демонстрируя все тридцать два зуба. Он был мрачен. Оба держали в руках бокалы. На заднем плане виднелся ресторанный столик, за которым сидели какие-то смутные силуэты, и пустая эстрада, украшенная разноцветными огоньками.

– Генка приволок мне кучу фотографий, – кашлянув, произнесла Анжела, – это на всяких тусовках снимали.

– Да-да, – кивнула Юля, – вот смотри, здесь такой рычажок, надо потянуть. – Продолжая держать снимки в руке, она подняла голову и встретила живой заинтересованный взгляд крошечного глазка видеокамеры. Сердце у нее неприятно стукнуло. Вместо того чтобы бросить снимки на подоконник, она быстро подошла к койке, как бы машинально положила их рядом с Анжелой и только потом попыталась открыть окно. Рычажок не поддавался.

– Я вызову слесаря.

– Ага, – кивнула Анжела, – обязательно.

– Ну все? Больше никаких просьб и пожеланий? – с натянутой улыбкой спросила Юля.

– Нет, спасибо, – спокойно ответила Анжела, взяла верхний снимок и с тихим треском разорвала его, отложила одну половину, на которой была она, а вторую, на которой был объект «А», принялась рвать в мелкие клочья.

– Эй, ты что делаешь?

– Подонок. Гадина. Ненавижу, – прохрипела Анжела.

Бугай Николай оказался вовсе не таким тупым, как думал Стас. Бережно взяв в руки пакет с пистолетом, он сквозь полиэтилен проверил предохранитель, внимательно разглядел оружие и, отодвинув полиэтилен, тщательно и с удовольствием обнюхал ствол.

– Хорошее железо, – пробормотал он, – новенький восьмизарядный ПСМ, калибр 5,45. Обстрелянный, стреляли недавно.

– Линка, откуда у тебя такие игрушки? – спросил Стас севшим после долгого кашля голосом.

Вопрос так и завис без ответа. Казалось, Эвелина и охранник вообще забыли о нем.

– Что такое ПСМ? – спросила Эвелина.