– Добрый день. Вы у нас новенький?

– Здрас-сте, – мрачно кивнул он в ответ.

– Моя фамилия Тихорецкая. Для меня тут должен лежать конверт.

– Сегодня никто ничего не оставлял.

– Посмотрите, пожалуйста. Его могли оставить вчера, позавчера, три дня назад. Я была в командировке.

– Хорошо, я посмотрю.

Пока он копался на столе, Юля наблюдала за экраном. Во всех шести коридорах шла обычная субботняя жизнь. Приема по выходным не было, но в амбулаторию приходили больные на процедуры, почти все кабинеты работали. На третьем она увидела дверь своего кабинета. Оттуда вышла Вика и танцующей походкой направилась в конец коридора, в ординаторскую. На полпути остановилась, подняла халат и подтянула колготки. На втором, возле кабинета Мамонова, сидели трое мужчин, не похожих ни на больных, ни на врачей. По коридору четвертого этажа везли больного на каталке из операционной.

– Для вас ничего нет, – мрачно сообщил охранник.

– Не может быть. Вы плохо смотрели. Давайте-ка я сама, – Юля решительно зашла за стойку.

– Эй, сюда нельзя! – Охранник вскочил и преградил ей путь.

– Не волнуйтесь, молодой человек, я только на секундочку, мне должны были прислать конверт с рентгеновским снимком одной больной из института стоматологии, это очень срочно, – улыбнулась ему Юля и осторожно скосила глаза на стол. Там стоял маленький телевизор с антенной. Она не видела экрана, но на полированную поверхность стола падал четкий голубой блик. А звука не было. Если бы он просто смотрел телевизор, звук обязательно был бы.

– Выйдите, пожалуйста, – охранник слегка подался вперед, вытесняя ее.

– Ну я же сказала, только на секундочку, – она ловко проскользнула внутрь и принялась перебирать бумаги на столе. Собственно, перебирать было нечего. Конторские книги, графики дежурств врачей, рекламные буклеты, памятка по пожарной безопасности.

На экране маленького телевизора была палата Анжелы. Юля увидела, как девочка сидит на койке, поджав ноги и слегка покачиваясь. Лицо закрыто повязкой. На голове ободок наушников. Все пространство просматривается довольно четко. На полу, на тумбочке, на койке рядом с Анжелой раскиданы фотографии, диски, какие-то журналы.

Юля поняла, что глазок расположен в углу, над окном.

– Я прошу вас выйти отсюда, – железным голосом повторил охранник. Он явно растерялся. Лицо стало багровым. На лбу заблестели капельки пота. Он был совсем молоденький, наверное лейтенант, и не знал, как себя вести с назойливой докторшей. Вероятно, ему приказали разговаривать с сотрудниками и посетителями вежливо, но маленький телевизор на его столе видеть никто не должен был категорически.

– Да, действительно, конверта для меня нет. Вы совершенно правы. Все, все, не волнуйтесь, я уже ухожу, извините за беспокойство, – нежно проворковала Юля.

С колотящимся сердцем и с ощущением наждака во рту она плавной неспешной походкой направилась к лифту, поднялась на третий этаж и вошла в свой кабинет.

Вика успела вернуться из ординаторской.

– Скажи, пожалуйста, кто у нас вчера сидел на вахте? – спросила Юля, достала из холодильника бутылку воды и жадно отхлебнула прямо из горлышка.