– Что там у них произошло? – Стивен был взволнован не меньше моего. Мы подплыли к ним поближе, Потт с лодки «отверженцев» повернулся к нам и стал кричать.

– Это Пэм, на ней нет спасательного жилета, она упала и не всплывает! – на парне не было лица, и все они выкрикивали имя Пэм, но ни у кого не возникло мысли нырнуть за ней.

Стянув с себя жилет, я прыгнула в воду. Вода, грязная, холодная, впивается в тело, как миллион иголок. Видимость – ноль. Всё мутное. Глаза режет, и они жутко болят, еще не привыкнув к грязной воде. Пэм нигде не видно. Нырнув глубже, я увидела, как она барахтается и пытается выпутаться из верёвки, которая как змея сковала её тело. У неё была паника, и похоже, она абсолютно была напугана. Увидев меня, она вцепилась мне в волосы и потянула к себе. Голову пронзила боль, отчего перед глазами засверкали звёздочки. Пэм начала меня топить и дёргать за куртку. Я попыталась с ней справиться, но ситуация выходила из-под контроля. Мои лёгкие сжимало и давило, я начала задыхаться, сама хватаясь за Пэм. Ноги начало сводить судорогой. Перед глазами встал водопад в Аляске, в котором я тонула и точно так же паниковала, задыхаясь и захлёбываясь в воде. Я потеряла над собой контроль и ничего не понимала. Пэм дёрнулась ещё пару раз и замерла. Увидев это, я почувствовала, что сердце моё забилось сильнее, и я попыталась справиться собой. Схватив за руку, я потянула её наверх. Как только я вынырнула, нас тут же подняли на лодку приехавшие с берега спасатели. Я кашляла и задыхалась от воды в лёгких, но смотрела, как Пэм делают искусственное дыхание. Я тут же замерла и думала только об одном: пусть она будет жива. Ребята на соседних лодках тоже сидели неподвижно, ожидая развития событий. И когда Пэм закашляла, в воздухе повис тяжелый «выдох».

– Ты что, совсем спятила?! – я набросилась на неё, чуть не перевернув лодку и всех спасателей. – Зачем ты нырнула в воду? – меня оттащили, приказав успокоиться. Пэм смотрела на меня испуганным взглядом и откашливалась.

– Я не специально. Верёвка начала падать, я потянулась за ней и упала, а потом запуталась и не могла всплыть. Я не умею плавать, – она всхлипнула и опустила глаза. Мы причалили к берегу, и я злясь, выпрыгнула из лодки, игнорируя медиков, прибежавших к нам на помощь.

– Я в полном порядке, лучше осмотрите её, – я отмахнулась от врача и упала на колени в песок.

Я испугалась того состояния, которое охватило меня. Страх и паника. Я боялась остаться там, в воде, хотя четко понимала, что всплыву, но потеряла контроль над собой. Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, вспоминая, как боролась со смертью на Аляске, всплывая в ледяной воде, которая никак не хотела меня отпускать.

– С тобой всё в порядке? – тяжёлая рука легла мне на плечо.

Открыв глаза, я увидела Хантера, сидевшего передо мной.

– Да. Всё хорошо, – я глубоко вздохнула и встала, оперевшись о его руку.

– Иди, переоденься: не хватало слечь с пневмонией.

Натянув на себя сухую одежду, которую мне выдали в штабе, я отправилась к своей команде. Они как-то странно на меня поглядывали и молча собирали палатку, которую получили для ночлега. Бетти теребила куропаток, а Питер разводил костёр, вокруг которого уже все начали рассаживаться. Присев, я обернулась и посмотрела в сторону «отверженных». Они были раздавлены. Вид у всех был ужасный, они до сих пор возились с палаткой и пытались разжечь костёр. Пэм сняли с соревнований, и их осталось пятеро. Повернувшись и оглядев всю свою команду, которая даже и не подозревала обо всех страданиях моих «отверженцев», я встала и пошла к ним. Мне захотелось помочь, хотя правилами это запрещено. Прихватив с собой общипанную птицу, я подошла к ребятам. Двое парней ставили палатку. Откинув куропатку на клеенку возле костра, я стала помогать им. Полненькая Эйдж Самерс без зазрения совести схватила птицу, сунула в котелок и помчалась к реке, чтобы помыть её. Парни, молча и настороженно взглянули на меня, но возражать против моей помощи не стали. За несколько минут мы справились с палаткой, улыбнувшись ребятам, я пошла к своим и села на место.

– Ты вообще нормальная? – Бетти, фыркнув, присела и прижалась к Питеру. – Если ты забыла, то у нас соревнования, а помогать им – означает играть в ущерб себе. Ты хочешь, чтобы мы проиграли?

– Я хочу справедливости! И если твои тупые мозги понятия не имеют, что такое сострадание, то нам и разговаривать не о чем. Этих ребят пинали, кидали и оскорбляли на протяжении всей школьной жизни, и было несправедливо запихать их в одну команду. Они слабы, бессильны. И то, что я им помогла, это абсолютно ничего не значит. Я просто хотела помочь, вот и все, – я встала, ушла в палатку и закуталась в плед.

Я сидела в темноте, а в голове блуждали мысли о том, что я делаю в этой команде. Это не моя команда, моя другая. И я должна быть там.

– Ты всё правильно сделала, – Стив залез в палатку, застегнув вход на молнию. – Я удивляюсь твоей смелости, Ноэль! Прыгнуть в ледяную воду не каждый осмелится. Мне даже стыдно, что я струсил, – он глубоко вздохнул и сел напротив меня.

– Тебе не должно быть стыдно. В этом нет твоей вины. Я просто не такая, как все вы.

– Ты теперь не захочешь идти со мной на выпускной вечер?

– О Боже, Стивен, это тут причём? – я рассмеялась. – Я уже дала своё согласие и решение менять не собираюсь. И ты не трус. Был бы трусом, не пригласил бы меня на выпускной! А теперь спи, завтра тяжёлый день.

На рассвете все команды, сдав палатки, снова отправились в путь, получив новую карту с координатами. Нам нужно было как можно быстрее добраться до поляны, находившейся в паре километров, там будет проходить турнир по стрельбе из лука.