– Что… Что это за место? – на самом деле я не хочу, чтобы он отвечал на этот вопрос. Я хочу вернуться обратно во дворец. Пусть даже так, лишь бы подальше отсюда. Я пока не понимаю, куда он меня притащил, но тревога уже скребёт в уголке души. Неприятно так скребёт.
– Идём, – снова приказ.
Нас встречает какой-то мужчина, молча распахивает дверь и, поклонившись, пропускает внутрь. Охранники у входа тоже склоняют головы. Интересно, они тут всем кланяются или просто знают, что перед ними шейх?
Так же без единого слова нас проводят на второй этаж, открывается дверь, впуская меня и эль Хамада в небольшую комнату. Свет по приказу шейха тут же приглушают, и я быстро осматриваюсь вокруг.
В самом центре комнаты кровать с красной простынёй. На ней лежит девушка. Совершенно обнажённая… Её ноги широко расставлены в стороны, их удерживает какая-то палка по типу распорки. И руки привязаны к изголовью верёвкой.
– Кто это? Зачем? – шепчу, вскинув взгляд на шейха, а тот хватает меня за шею сзади и притягивает к себе.
– Смотри, Райхана. Смотри.
ГЛАВА 14
– Что ты себе… – мой возмущённый вопль тонет в другом, не менее громком, пробирающем до костей.
Нет, это не вопль. Это стон. Стон бедной девушки, на которую взбирается какой-то чёрный, здоровенный мужик, невесть откуда здесь взявшийся. Голый.
Я ахаю, дёргаюсь, желая вырваться из захвата шейха.
– Нет! Смотри! – рычит он мне в ухо, и лицо эль Хамада превращается в звериный оскал. – Я хочу, чтобы ты всё видела.
– Зачем? – силюсь отвести взгляд в сторону, но шейх сжимает пальцы на моей шее сильнее.
– Смотри, что будет с тобой, если я так захочу.
– Пусти! Пусти, урод ебаный! Мразь, гондон! – кричит связанная девушка по-русски, и я застываю с широко распахнутыми глазами.
– Молчи, шармута*, – шипит ей тот на арабском и толкается тазом, вбиваясь между ног девушки. Она запрокидывает голову, смеётся.
Почему? Почему она смеётся?! Её же насилуют! Этот араб, он же её…
– Да, шармута, да! – запрокидывая голову вверх и сдавливая её грудь своей волосатой лапищей, рычит зверь. – Люблю русские белые дырки!
Я слышу, как у них там чавкает, и к горлу подступает тошнота. В комнате появляются ещё несколько мужчин. Все обнажены. Некоторые держат в руках свои возбуждённые члены, проходятся по ним ладонями и с упоением наблюдают, как их товарищ сношает бедную девушку. Как шлёпает её по щекам, по губам и груди. Матрас под ними прогибается, и мне кажется, вот-вот этот урод раздавит девушку своей тяжестью. А остальные, судя по всему, ждут своей очереди.
Один из толпы подходит к изголовью кровати и, встав одной ногой у шеи девушки, склоняется над ней, заталкивая той в рот толстый, омерзительный обрубок.