- А что думать… - подвесив голографический снимок так похожего на демона домона перед собой, поморщился Соболев. Ситуация ему не нравилась, но… Шторм по мелочи не разменивался, а тут и рыбка серьезная, и расклад даже на его взгляд весьма перспективный. – Наблюдателем Штаба. Под ногами путаться не будет, но собственное мнение высказать никто не запретит. Я ведь правильно тебя понял?

- Посчитает опекой, – последний вопрос Шторм проигнорировал.

- Я же не спрашиваю тебя, как ты со Слайдером будешь договориваться, - усмехнулся Соболев и тут же уточнил: - У тебя все?

- Все, - устало улыбнулся Шторм. И добавил, успев до того, как Соболев отдал команду на закрытие канала связи: - За Лору не беспокойся. Я присмотрю…

Кивка он уже не увидел, да и ни к чему… Не баш на баш, просто…

Просто – не было, но, как иносказательно выразился Соболев, это были уже его проблемы…

Искаженные обреченностью лица и глаза. Глаза, в которые было страшно смотреть.

Восемь суток. Их хватило, чтобы Самри изменилась до неузнаваемости.

- Я должна быть там! – зло дернула я головой. – Моя группа…

- Лидер-капитан Орлова! – холодно оборвал меня Джориш. Тут же медленно выдохнул. Опустил веки… всего на миг. - Наташа, мне нужен кто-то, кому я могу верить, как себе.

Его взгляд не был усталым или измученным до той грани, за которой уже иные ценности, но по нервам ударило. Несгибаемостью, неукротимостью, с которой собирался идти до конца.

Мне удалось не вздрогнуть, но внутри вскипело. Пониманием. Осознанием.

- Принято, господин эрари, - «отступив», сглотнула я застрявший в горле ком. Уж если он дошел до таких признаний…

- Ситуация тебе известна. Сутки – двое.

С этим он не ошибся. Выставленные буи «перехватили» появление еще четырех ардонов плюсом к тому, который зафиксировали мы.Все с полной загрузкой.

Приказ командования звучал жестко: «Эвакуацию продолжать!»

Фраза: «до последнего» в нем не звучала, но в смысле того, что нам предстояло сделать, никто не сомневался. Самри и Херош. С них начинался уже другой отсчет потерь. Тех, за которые мы несли личную ответственность.

- Мы должны убедить их, что самое важное, что могут сейчас сделать для себя и своей Родины – сохранить жизнь.

- Все настолько…

- Хреново? – не дал он мне закончить. Усмехнулся. Не без горечи. – Поверь мне, все еще хуже.