— М-м-м… У-а-а… Что, уже утро? Милый ты становишься однообразным! — Хихикнула жена, когда я принялся лобызать мягкие полукружия розовых ореол, приподнимавшихся нежными холмиками на безупречных женских атрибутах, достигших идеальной формы и размера в самый пик женского созревания. — Ты чего присосался! Ай! Молочка захотелось⁈ — Мою голову столкнули с вожделенных сосудов, и я заскользил губами по вздрагивающему животику вниз, пока не добрался до второго по привлекательности местечка. Правда они периодически менялись местами, но в данный момент я с интересом любовался приоткрывшейся розочкой, которая влекла своими нежными складочками, вызывая желание попробовать их на вкус.

— Ай, Боб! Ты зачем так делаешь⁈ — Мери еще не привыкла к таким ласкам, и смущенно попыталась оттолкнуть мою голову, еще ниже.

— Не мешай! Видишь, ему нравится! — Маленький любопытный зверек выглянул из складочек, и я лизнул его как мамаша маленького котенка.

— Хи-хи! Щекотно! — Милая замерла и стала прислушиваться к своим ощущениям, которые вскоре захватили все ее естество, и она мило кончила, прижимая мою голову к своему пирожку, зарывшись пальчиками в короткую прическу. — Ой! Ой! Ах…

Я полюбовался на капельку росы в сжимающемся в ритмичном спазме отверстьице и поспешил наполнить его своим давно ждущего этого инструментом. Милая не успела опомниться, как я быстро нагнал ее и с мучительным наслаждением принялся наполнять ее норку продуктом моих фабрик клонов, работающих двадцать четыре часа в сутки.

Затем мы как водится полежали, потом опять потерлись телами до изнеможения, а потом я понес расслабленную женушку под душ, чтобы смыть с нее и с себя в основном свои продукты, которые я умудрился размазать почти по всей плоскости нашего общения.

— Вот, видишь какой я полезный! — Я потер молочно-белую грудь жены, скрипевшую под пальцами отмытой кожей. — Мой крем творит чудеса!

— Твой крем скоро у меня из ушей полезет! А это что⁈ — Жена протянула к моему носу прядь своих волос с капельками свернувшегося белка.

— Ничего не знаю! Я себя не контролировал! Хочешь я тебя расчешу?

Потом мы пошли завтракать, погуляли, пообедали и устроили сиесту, которую прервала неугомонная младшая.

— Так и знала! Опять в постели! Вы бы хоть разделись! Извращенцы! Кто обещал меня развлекать⁈

Мы с женой переглянулись и одновременно вздохнули.

— Ты когда научишься стучаться? — Наконец высказалась женушка, вытаскивая из своей пазухи мою ладонь.

— Фи! Чего это я там не видела⁈ Ха-ха! И когда вы уже заделаете мне племянницу⁈

— Почему племянницу, а не племянника?

— Хочу маленькую куколку с зелеными глазками! Большую то у меня забрали! Ха-ха! Вы уже обедали? Тогда собирайтесь! Хочу много музыки, танцев и драйва!

Пришлось нам покинуть уютную кроватку, в которой мы почти свили гнездо, и отправиться с Китти в клуб, где девушки разошлись не на шутку отплясывая танцы в стиле диско. В моду вошел клеш и мои любимые мини, так что я получал удовольствие от вида того и другого на симпатичных попках. Китти втихаря умудрилась дерябнуть вина и раздухарившись потащила нас в казино, потрясая сэкономленными на школьных завтраках долларами.

Я обменял две сотни на фишки и отдав половину жене сел за рулетку, пытаясь угадать куда упадет шарик. Через час у меня осталась одна десятидолларовая фишка, когда подошли проигравшиеся в пух и прах сестры игравшие на сверкавших огнями и музыкой одноруких бандитах.

— А мы все проиграли! Давай я поставлю! Пожалуйста! — Китти сделала жалобные глаза. — А выигрыш поделим! На троих!

— Ты собираешься выиграть миллион? — Усмехнулся я.