Книги

Грозовая любовь

22
18
20
22
24
26
28
30

Лоренсо улыбнулся.

— У тебя еще будет время. Вся ваша жизнь.

— Надеюсь, — уступил Хэнк. — Но именно сейчас такое утешение не очень помогает.

Они последовали за Самантой. Когда они подъехали, она стояла у фургона, держа на руках Джеймса. Фролиана сидела рядом, глядя на Саманту. Хэмильтон Кингсли неодобрительно смотрел на дочь, потому что она не обратила внимания на его слова. Недалеко стоял Шелдон, одетый как ковбой, с револьвером в кобуре. Хэнку приятно было видеть его превращение.

Хэнк слез с коня и поздоровался со всеми. Как и Саманта, он целиком сосредоточился на сыне. Он подошел к ним и нежно погладил Джейми по головке. Саманта улыбнулась, глаза ее сияли от счастья, — Ты давно не видел его, Хэнк. Держи. — Она протянула сына Хэнку. — Посмотри, как он вырос.

Хэнк рассмеялся, когда тонкие пальчики схватились за его шляпу и потянули ее. Хэнк улыбнулся и поправил шляпу. Его сын. Его жена. Ему страшно было подумать, на что была бы похожа его жизнь, если бы Саманта не приехала. Но она теперь приехала, и теперь у него есть семья.

Но одному из членов семьи происходящее вовсе не понравилось.

— Сеньор Кингсли. — Хэнк с трудом заставил себя поклониться Хэмильтону.

— Чавес, — коротко ответил тот.

— Честное слово, вам двоим лучше понравиться друг другу — хотите вы этого или нет, — сказала Саманта.

— Саманта… — начал Хэмильтон, но она оборвала его.

— Зачем ты приехал, отец? Я говорила, что извещу, когда привезти Джейми.

— Он скучал по матери, — беспомощно ответил Хэмильтон.

— Ерунда, — отрезала Саманта. — Ты поехал в тот же день, что и я. Зачем?

— Затем, чтобы призвать тебя одуматься! — закричал Хэмильтон. — И забрать тебя домой.

Саманта напряглась.

— Я дома. — Сказав, она повернулась к брату. — Черт возьми, Шелли, ты же был в курсе всего. Почему ты не отговорил его?

Шелдон выглядел сконфуженно.

— Я пытался, дорогая. Наверное, я не очень хорошо умею спорить.

Он сказал это так огорченно, что Саманта расхохоталась. Она не могла сердиться на него. И на отца тоже. Она слишком счастлива, чтобы сердиться на кого-либо.