— Хорошо покалякать с ним, потому смотрит на тебя… Вчерась вот тяжело было на душе у меня, я к нему и пошла… Чудотворец божий, говорю, помоги мне, бабенке, а он глазами это как уставится на меня, как засверкает, да так весело, радостно… И голос-то слышу… из чрева-то раздается такой ласковый: «Хорошо, женщина, иди с миром…» Шла я домой и так на душе весело, хорошо, а в ушах-то словно музыка — голосок этот чудотворца…

Все женщины, собравшиеся уже большой толпой, слушали ее с испуганными лицами, а старуха, пришедшая с девушкой, наставительно произнесла, обращаясь к Ульяне:

— Вот видишь, глазами смотрит, голосом говорит и чудеса делает… Чего еще хочешь?.. Начальник наш Парамон — человек книжный, возросший в правде и кротости, духом печали перевитый, любовью вскормленный, — он-то не будет обманывать… Сама видела, ночь цельную лежал, распростершись на земле перед чудотворцем Божьим… Вот и Сусанна скажет — она-то не солжет — скажи, Сусанночка.

Девушка, стоящая до этого времени неподвижно с глазами, поднятыми к небу, с таким выражением, точно рассматривала в нем кого-то, невидимого для других, при вопросе старухи с необыкновенным оживлением заговорила:

— Ох, видела… Тучи по небу двигались и гром гремел… я стояла под деревом… Стрела огненная зазмеилась в тучах и на землю упал свет, как от лица Божьего… Вижу, великий чудотворец и под ним человек распростертый… Что за человек, думаю, и слышу голос его, и говорит голос так: «Чудотворец Божий, без глаз скоро останусь: так много плачу перед тобой распростертый, чтобы ты научил, какие правила веры дать мне милым сердцу моему человекам в Раю Зеленом…» И в другой, и в третий раз человек возгласил то же самое, но молчал чудотворец божий, и, когда четвертый раз возгласил, услышала я голос, нежный, как бы поющий, не человеческий голос, и от этого голоса меня стала как бы убаюкивать какая-то сила. Поэтому не помню, что потом было. Только много спустя чувствую, что как бы прикоснулся некто к руке моей… Открыла глаза и вот вижу — видение передо мною в белой одежде… «Чудотворец!» — вскрикнула я, и он прикоснулся устами к моим губам… и стал сладостно говорить… и слов его не смею передать…

Окончив эти слова, странная девушка, в чувстве внутреннего восторга, задумчиво снова устремила на небо свои голубые глаза с таким выражением, точно видела там кого-то. По губам ее проходила таинственная улыбка.

Женщины под впечатлением ее разговора испуганно переглянулись между собой, а одна из них сказала:

— Великий чудотворец явился — и чудеса пошли, — мило, хорошо и на душе отрадно… Можно и поговорить с Богом…

— Вишь ты… — сказала другая женщина и, не договорив, только развела руками.

Старуха со злым лицом повернулась к Ульяне:

— Слышала — ась — чудеса-то какие.

Женщина молчала.

— Слышала, говорю, ась? Язык-то не отсох, небось… Чудотворец смотрит глазами, говорит устами, прикасается к губам… Чего еще хочешь?..

Ульяна продолжала молчать.

— А то захохочет, засвистит, вот, к примеру, коли ты станешь вопрошать — злющая…

Лицо молодой женщины сделалось грустным.

— Что ты на меня напала?

— Тебя надо пилой распилить пополам — вот что, и в море бросить, — с необыкновенной злостью воскликнула старуха, и тонкие губы ее задрожали. — Подожди, возьмут силу начальники, увидишь, что с тобой сделают. Не веришь ты в чудотворца божьего и других совращаешь… Кобылица упрямая…

Ульяна, выведенная из терпения, раздражительно ответила:

— Пошла от меня, старая, уйди… Бог во мне — совесть и потому удержусь от злого слова… хотя ты очень уж прилипла ко мне… уйду лучше…