– Клянусь.
– Воислав, отдай казну его новому хозяину, – и уже арамбаши. – Удачи тебе, воин.
Я разворачиваюсь.
– Постой! А ты-то куда?
Останавливаюсь, улыбаюсь, щерясь осколками зубов. Ребята отводят взоры, но мне уже все равно. Я поворачиваюсь к цитадели Кровавой башни.
– А я иду домой, братишка. Домой!
11
Камлание я запомнил плохо. В отличие от того, как это проделал Заволюжный, пир много гундосил, завывал и бил пальцами по нашим лбам. Потому момент, когда я провалился в никуда, приметить не получилось.
Просто вместо комнаты мы оказались в темном туннеле. Мы – это я и Нелли. Она сразу предупредила, чтобы держал ее за руку, иначе опять попадем, куда попало. Она, мол, выведет правильно.
Я честно пробовал. Шел через вязкую клейкую массу, продавливался за хрупкой светящейся точкой, которой была она. Пер, продираясь через заросли, ветки, воду, камень! Я рвался вперед, тянулся всей силой, всей душой, сущностью, бытием! А она скользила легко, как по нитке.
Так было долго, очень долго. Наверное, вечность. Может, миг.
Потом я рухнул.
Уже впереди был свет и выход, когда я отпустил свой маячок, поскользнулся и упал.
…Солнце резануло по глазам и отозвалось болью в голове.
Я есть? Я существую? Вернулся?!
Моя рука нащупала и сжала чужие пальцы, которые показались теплыми и мягкими.
Я попробовал открыть глаза. Луч света подобно наждаку прошелся по глазам, тут же на веки легла ладонь.
– Не спеши. Тебе еще рановато снимать повязки, так что не спеши. Дождись, пока солнце спрячется за тучи.
– Зачем?
Губы не слушаются, язык будто ватный.