Мичман махнул рукой, и к нам подбежали штатные заводские механики. А я полез в гондолу на переднее сиденье. Кабиной это сооружение назвать было трудно. Прям самолетик на качелях в детском парке.

– Как пар? – крикнул мичман механикам, закрепляя у себя в кабине автомат.

– Давление достаточное, – услышал я ответ.

– Стопор?

– Свободный.

– Контакт!

Пропеллер с легким скрипом повернулся за моей спиной.

– Есть контакт, – крикнул механик.

– От винта!

– Есть от винта.

Пропеллер закрутился с шуршащим шумом большого вентилятора. Рева мотора, как на двигателях внутреннего сгорания, не было. Не ощутил я и сильной вибрации. Паровоз и тот больше шума производит.

– Колодки убрать, – продолжал командовать пилот.

Механики потянули веревки, освобождая колеса от тормозных колодок.

Самолет двинулся вперед, слегка подпрыгивая на кочках. Набрал скорость на лугу и легко оторвался от земли.

Когда набрали первую сотню метров высоты на пологой глиссаде и пошли на разворот с легким креном, я похвалил летуна.

– Молодец, мичман, хорошо взлетел. Который полет?

– Двадцать девятый сегодня будет, командир, – откликнулся он.

– Обогнал меня уже, – вздохнул я.

Мне самому до смерти хотелось сидеть за штурвалом, но… мое дело сейчас наблюдать местность, на которой предстоит воевать.

– Все равно, командир, вы – первый, – проявил мичман легкий подхалимаж.