Сообщения об уроне подтвердили догадку. В длинном списке, появившемся после удара, в последнем, вместо нанес такой-то урон, стояло получен. И не было моего ника. Второй удар по шлему окончательно показал, что я был прав — боковой опрокинул поднимающегося хама вперед лицом.

Умный компьютер игры отрабатывал действие скилла абсолютно правильно, согласно своей компьютерной логике. Когда я бью по плащу, защита поглощает урон и отбрасывает бьющий по ней предмет в обратную сторону. Но бьет-то по ней не молот — а накинутый на шлем плащ! Защита отбрасывала бьющий ее сзади плащ, а тот, будучи затянутым на барбюте, с такой же силой тащил переднюю свою часть. Защита расценивала это как очередной удар и отрабатывала. И хвала железным мозгам — такая работа защиты многократно усиливала приходящийся по ней урон, раз в двадцать навскидку.

После шестого-седьмого удара молотом по шлему защитное поле исчезло. И Грета, под моим чутким руководством, впилась своими железными губами в столь полюбившейся ей гульфик. Не обращая внимания на очередной крик боли, наложил на панцирь черную воронку и быстро, пока танк не очухался, от очередного удара, обмотал подобранным первым плащом, что до сих пор валялся бесхозной кучей, панцирь противника. Сработает, не сработает — проверять будем, если опять защитное поле призовет.

Как я не завидую молотобойцам! Панцирь — гульфик, панцирь — гульфик. И если панцирь барса свой урон получал сам, то за гульфик периодически отдувались несчастные кисти игрока. Это какой же силой и выносливостью нужно обладать, чтобы целый день махать молотом в кузне. Панцирь — гульфик, панцирь — гульфик. О! опять защитное поле появилось — ты еще не понял что тут вам не там?!

Удар по шлему привел к ожидаемому результату — барс опять оказался на земле. Проверка по доспеху тоже меня порадовала. Видимо компьютерный бог сегодня на моей стороне, а может это баг? Не знаю, но результат был, да еще какой. Защита на удары по корпусу реагировала так же, то есть многократно усиливала, но сам урон не поглощала — он возрастал и полностью втягивался воронкой в панцирь.

После очередного удара панцирь рассыпался в прах, оголив ремни кольчужных чулок и рукавов, а еще через два исчезла защита. Контрольный в пах — у него там живое место хоть осталось? И переходим ко второй части Армизонского балета.

Пока несчастный лежал неподвижно, вторыми руками разрезал все ремни — ножницы по металлу, оказывается, отлично режут кожу. Вот и ССС два для конвоирования пленных — посмотрим, как ты будешь бегать со спадающими штанами.

Два удара молота по коленным чашечкам, еще по одному в локтевые суставы. И можно снимать мешок с головы.

— Ну что Федя?! Порка должна быть при… ФУ! — из под разрезанной веревки стягивавшей плащ вылилась вонючая жижа, чуть не обдав меня. Так вот что это были за звуки, и почему после последнего удара в шлем жизнь танка начала резко уменьшаться. Его вырвало прямо в шлеме, и он там… бы-ы-ыррр.

Передо мной, на земле лежал полностью деморализованный человек, назвать его бойцом язык не поворачивался, и жадно хватал воздух, как выброшенная на берег рыба. Весь облеванный, снятый мной вместе с плащом, шлем валялся рядом. На трибунах царила тишина.

— Икаднэр?! Эй! Икаднэр, ты меня слышишь? эй, драный кот!? Я жду твоих извинений! Передо мной и моей дамой! Или мне продолжить?! — трибуны охнули, на их месте я бы тоже охнул. Боюсь духу не хватит дальше издеваться над поверженным. А ведь придется, если он не извинится.

— При… приношу… сво… свои… изви… нения… тебе и… твоей… даме… — еле слышно прошептал снежный барс.

— Извинения приняты! Свободен!

— ДУЭЛЬ ОКОНЧЕНА! — раздался над трибунами трубный голос.

Появившийся голубой вихрь перенес меня в комнату, в которой я готовился к дуэли. Грета грохнулась на пол, а я, упав на скамейку, привалился к стене и уставился в одну точку. Такого результата и такой жестокости от самого себя я не ожидал.

Из оцепенения меня вывили шуршание юбки по каменному полу и тихий вкрадчивый голос.

— Да, Бертручио Эрнесто Рональдо Гевара! — произнесла раздельно гремлинша, — ты не просто отомстил за нанесенное мне оскорбление, ты был свиреп как огр, жесток как орк, и безрассуден как гоблин, — она нагнулась, ее руки легли на мои плечи, а голова оказалась на уровне моей, — ты настоящий гремлин!

Заглянув в ее глаза, я понял — сейчас будет еще одно испытание моего уставшего тела, а именно: исполнение одной трети задания мастера Йогиля.