Гала хмыкнула, всем видом демонстрируя, что отказывается поддерживать философские рассуждения на эту тему.

— Я бы на месте Жени тебе таких трындюлей выписала! — высказалась она.

— За что? Официально ехать собирались компанией, мое присутствие или отсутствие на их поездку не влияет. Это же не романтический уик-энд для двоих, — оправдывалась вслух Анна, хотя понимала, что Женя связывал с этой поездкой определенные планы и поэтому она не нашла в себе сил позвонить. Она знала, что нарушила его ожидания.

— Что с тобой сегодня? — Гала осуждающе вздохнула и налила шампанское в бокалы.

— Не спала всю ночь.

— Из-за Матвея?

Анна кивнула.

— Не нужно было ехать к нему на прием! — восстала подруга.

Появился официант с полным подносом. Разместил между шезлонгами низкий столик, постелил скатерть, разложил приборы и расставил тарелки с едой. Женщины без слов наблюдали за его действиями. В атмосфере этого дня читалась грусть. Или скорее усталость. Усталость, наполненная грустью. Официант удалился.

— Ешь! — скомандовала Гала.

Анна принялась за еду. Ее взгляд уперся в птицу, парившую в вышине безоблачного синего неба. Она словно исполняла танец. Взвивалась и пикировала. Взвивалась — и опять. Кружила. Так и жизнь — она не может быть одинаковой. Жизнь обязана быть разной. И эмоции даны для того, чтобы понять. Грусть дана для того, чтобы наслаждаться радостью. Звуки — чтобы ценить тишину. Зима — чтобы ценить лето. А боль? Для чего дана боль? Точно не для того, чтобы радоваться ее отсутствию. Анна выдохнула. Наконец она согрелась. Синее небо, теплый бриз, солнечная вуаль, вкусная еда, а главное, забота и внимание Галы согрели ее. Грустить в тепле намного легче, чем в холоде. Ее внутренняя птица взмыла ввысь. Анна благодарно взглянула на подругу.

— Мне было так хорошо эти три дня после снятия швов. Я словно освободилась от пут, — начала делиться размышлениями Анна. — Понимаешь, я вчера, когда домой приехала, проанализировала каждую секунду общения.

Слушательница затаила дыхание.

— Обрати внимание: он появился через 72 часа после последнего контакта.

— Точно как в книжечках написано, — не сдержала иронии Гала.

— Настоял на визите. И я не смогла отказать. Если бы мне позвонил Матвей, я бы отказала. А доктору не смогла. Это бессознательно. Он настаивал на уколах красоты — опять же для того, чтобы поднять свой авторитет. Видимо, в его сценарии я должна была согласиться на процедуру.

— Почему?

— А мне откуда знать? Может, все соглашаются. А я отказалась. Собралась уходить. И тогда прозвучала фраза: «Я понял, что потерял нечто важное. И теперь я ищу в толпе маленьких брюнеток и замираю при виде бежевых джипов».

— Точно заготовка!

Анна задумалась: