– Вы их накажете? – проницательно спросила главная из близняшек, и Аластор заколебался.

Злость на болтливых дур требовала выгнать их из дворца с позором, но девочки уже достаточно взрослые, чтобы сделать из этой истории самые разные выводы. И не стоит воспитывать в них желание ябедничать. Наверняка они говорят правду, но подслушать чужой разговор и рассказать о нем, это не самый похвальный поступок для дворянки. А виноват Аластор, это же он их спросил. Но и оставить это дело так нельзя…

– Если ваша матушка услышит подобные разговоры, она очень сильно расстроится, – сказал он чистую правду. – А она болеет, и переживать ей нельзя. Поэтому я строго поговорю с этими фрейлинами, но если они поймут свою вину, то наказывать не буду. Просто мне нужно знать, кто говорит такие… гадкие глупости.

– Леди Райнгартен, – выпалила Алиенора, и у Аластора потемнело в глазах.

Лоррейн?! Разумеется, Лоррейн, Мэнди ведь не выезжает из-за беременности. Проклятье, да за что же Благие наказали его такими дурами-сестрами?! Одна доложила Беатрис о поездке Аластора с Айлин к порталу, теперь вторая отличилась?!

– Ты уверена? – переспросил он, и девочка решительно кивнула, а Береника тихо подала голос: – Она говорила другой фрейлине, что сама видела леди Бастельеро во дворце ночью. И рассказала об этом маменьке… – Помолчала и добавила: – Маменька так плакала… А потом всех выгнала, кроме куафера и горничной по притираниям, закрылась с ними на два часа и стала такая красивая! Только грустная. Поцеловала нас с Алиенорой и отправила гулять в саду, вот мы и гуляли…

– Идите ко мне, – позвал Аластор, распахивая объятия, и сгреб робко приблизившихся девчонок.

Прижал к себе, обнял худенькие плечики, вдохнул сладкий детский запах – Алиенора с Береникой пахли, как чистые котята, которых выкупали с душистым травяным мылом. Уткнулся лицом сразу в две детские макушки, чувствуя, как девчонки напряженно замерли под его ладонями. Несколько мгновений заталкивал поглубже злость, а потом пообещал:

– Я всегда буду вас любить! Никому не верьте и не слушайте всякие глупости! Вы мои милые сестрички, как же я могу вас бросить или отослать?

Ему показалось, что он слышит, как колотятся их сердца. Потом девчонки расслабились и доверчиво прильнули к нему, Алиенора даже ухитрилась обнять за шею, а Береника просто засопела ему в плечо.

– А если у тебя будут другие дети? – спросила она дрогнувшим голосом.

– И тогда – тоже! Клянусь! – опять пообещал Аластор, смутно удивляясь, что эта клятва слетела с губ легко и уверенно, в отличие от той, которую требовала Беатрис. – Вот что, я сейчас предупрежу леди Мэрли, она даст нам кого-нибудь в сопровождение, и мы поедем в гости.

– В гости?! – ахнули разом обе принцессы. – Куда?! К леди Бастельеро?!

– Нет, не к ней, – успокоил Аластор, отпуская их. – Леди Бастельеро сейчас не может принимать гостей, но вы не должны думать о ней плохо. Она очень добрая и хорошая! Она… как Лучано, только леди!

Пару мгновений девчонки пытались сообразить, как может леди быть похожа на Лучано, которого они обожали за шутливую галантность и забавные фокусы, потом Береника неуверенно заулыбалась, а Алиенора хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Мы поедем к моим батюшке с матушкой, – сказал Аластор. – У них особняк в столице, там можно кататься на качелях, лазить на яблони в саду и кормить уток на птичьем дворе.

– Уток… – завороженно прошептала Береника, Алиенора же радостно закивала.

«Ну что ж, вечер с родителями ничуть не хуже вечера с Дунканом и месьором д’Альбрэ, – вздохнул про себя Аластор. – Даже лучше, пожалуй. Мне просто необходимо посоветоваться с матушкой, что делать с этими дурами, моими родными сестрами. Видеть их не хочу! А девочкам нужно отвлечься и успокоиться, они так перепугались, бедняжки… Раз уж я решил быть им братом, нужно заботиться о малышках и надеяться, что хоть эти вырастут умнее Мэнди с Лорри».