– Добро пожаловать домой, боярич, – снова поклонилась Эльза. Правда на это раз не так низко. А ещё ей совсем не понравилась ухмылка Маркуса. Словно он знал что-то такое, что остальным неведомо. И осмотрел он её с ног до головы как-то уж совсем по-хозяйски. Извращенец!
– Ладно, Марк – осваивайся, обживайся, и не забывай о нашем разговоре, – обратился боярин к парню. – А так же не забывай, что послезавтра тебе идти в гимназию.
– Послезавтра?! – удивленно переспросил Маркус.
– Ну да, – подтвердил Иван Васильевич. – Я у Добромилы узнавал, уже можно. И вот – держи, содержание за месяц. А я поехал, дел много.
Боярин передал парню небольшой кошель, запрыгнул в экипаж и был таков, а Маркус с Эльзой остались стоять на улице и растерянно переглянулись, словно не понимая, что делать дальше.
Первым «ожил» боярич. Он тряхнул свое белоснежной гривой, подхватил два больших чемодана, что выгрузил кучер, и потащил их в дом. Правда почему-то при этом морщился. То ли дом ему не нравится, то ли тот факт, что самому чемоданы приходится нести. Странный он какой-то!
– Ну что, обживаться, так обживаться! – пробормотал Маркус войдя в дом, и поставив чемоданы на пол. – Рассказывай, красавица, что тут к чему.
Эльза несколько секунд помолчала, борясь с желание огреть боярича по голове за «красавицу». Непонятно почему, но это слово из уст паренька её ужасно выбесило. А затем начала рассказывать.
– На первом этаже у нас кухня, столовая, гостиная и комнаты для прислуги. На втором этаже хозяйские комнаты. Во дворе тренировочная площадка, беседка, сараи и конюшня. Ах да – ещё в доме есть подвал!
Закончив такой вот своеобразный доклад Эльза с вызовом уставилась на боярича, ожидая недовольства. Но он лишь вновь усмехнулся и произнёс:
– Подвал – это да. Подвал – штука нужная. А что там за тренировочная площадка?
– Для занятий боевыми искусствами, – пожала плечами девушка. – От прежних хозяев осталась, видимо.
– О как! – оживился Маркус. – Пойдем, посмотрим. Надо проверить, на что эта тушка способна.
Что за тушка, Эльза не поняла, но переспрашивать не стала из принципа. Вместо этого молча пошла к заднему входу.
Выйдя во двор боярич с любопытством огляделся, затем зашел в беседку и оставил там шпагу, а потом действительно направился на тренировочную площадку. Там он какое-то время присматривался к разного видам макиварам и в итоге остановился у той, что предназначалась для отработки ударов и блоков руками по разным уровням. Снял куртку и бросил её в сторону, прямо на пол, закатал рукава рубахи, покрутил кисти рук, разминая.
– Ну что же – начнем.
Интерлюдия 4
Мастер Шань как всегда проснулся очень рано. Эта привычка появилась у него очень давно, в возрасте двадцати пяти – тридцати лет. Точнее он уже и не помнил, слишком много времени минуло с тех пор. И если раньше раннему пробуждению он был не особо рад, то с тех пор, как остатки уничтоженного китайского клана артефакторов бежали из Поднебесной в дикую Россию, мастер решил, что в этом что-то есть. А виной тому была внучка. Внучка любимая, ненаглядная, но очень уж непоседливая и болтливая. А старый китаец любил покой и тишину. А ещё он любил свою работу.
Именно поэтому, проснувшись, мастер очень тихо, почти крадучись, прошелся по дому, вышел во двор и присел за свой рабочий стол, что стоял под простеньким навесом. Достал из ящика очередную заготовку и крутил в руках, решая, во чтобы её превратить.
– Деда! – неожиданно раздался из дома крик внучки, заставив старика вздрогнуть и уронить заготовку на стол.